ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

 

ПЕРВАЯ СЕКЦИЯ

 

ГАРСИЯ АЛЬВА (GARCIA ALVA) ПРОТИВ ГЕРМАНИИ

жалоба № 23541/94

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

от 13 февраля 2001 г.

 

СТРАСБУРГ

 

По делу "Гарсия Альва против Германии" Европейский Суд по правам человека (Первая секция), заседая Палатой в составе:

Э. Пальм, Председателя Палаты,

В. Томассен,

Л. Феррари Браво,

И. Касадеваля,

Б. Цупанчича,

Т. Панцыру, судей,

Г. Юнга, судьи ad hoc,

а также при участии М. О'Бойла, Секретаря Секции Суда, заседая за закрытыми дверями 23 января 2001 г., вынес следующее Постановление;

 

ПРОЦЕДУРА

 

1. Дело передано в Европейский Суд гражданином Перу Луисом Антонио Гарсия Альвой (Luis Antonio Garcia Alva) (далее — заявитель) 25 но­ября 1998 г., а 9 декабря 1998 г. материалы по делу были представлены Европейской Комиссией по правам человека. Дело было инициировано жалобой (№ 23541/94), поданной 4 января 1994 г. в Европейскую Комис­сию против Германии заявителем в соответствии со Статьей 25 Европей­ской конвенции о защите прав человека и основных свобод.

 

2.  Интересы заявителя в Европейском Суде представлял М. Зигер (М. Siger), практикующий в г. Берлин (Berlin) (Германия), адвокат. Влас­ти Германии были представлены своей Уполномоченной при Европей­ском         Суде по правам человека (Ministerialdirigentin) г. Фёльсков-Тиз (Н. Voelskow-Thies).

 

3.  Настоящее дело касается жалобы заявителя относительно того, что в ходе разбирательства, связанного с проверкой обстоятельств содержания под стражей, его адвокат не имел доступа к материалам уголовного дела. Заявитель ссылался на пункт 4 Статьи 5 Конвенции.

 

4. 14 января 1999 г. коллегия Большой Палаты приняла решение в соответствии с пунктом 4 Статьи 5 Протокола № 11 к Конвенции и с пунктом 1 Правила 100 и пунктом 6 Правила 24 Регламента Суда, что данным делом займется Палата, сформированная в рамках одной из секций Суда. Вслед за этим Председатель Суда направил дело на рассмотре­ние Первой секции. В рамках этой Секции Палата, которой надлежало рассматривать дело (пункт 1 Статьи 27 Конвенции), была сформирована согласно пункту 1 Правила 26 Регламента Суда. Г. Ресс, судья, избранный от Германии, отказался от разбирательства по этому делу (Правило 28 Регламента). Власти Германии, соответственно, назначили Г. Юнга (Н. Jung) выступать в качестве судьи ad hoc (пункт 2 Статьи 27 Конвенции и пункт 1 Правила 29 Регламента).

 

 

5.  Заявитель и власти Германии представили, каждая сторона от­дельно, свои соображения по существу данного дела (пункт 1 Правила 59 Регламента).

 

6.  12 октября 1999 г. Европейский Суд (Первая секция) принял реше­ние согласно пункту 2 Правила 59 Регламента in fine не проводить слуша­ния по данному делу.

 

ФАКТЫ

 

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

 

7.  Заявитель является гражданином Перу, 1964 года рождения, имеет высшее образование, специалист в компьютерной области.

 

8. В неустановленный день органы прокуратуры Берлина начали рассле­дование в отношении заявителя и других лиц по подозрению в причастности к распространению наркотиков (Handel mlt Betaubigungsmitteln). В марте 1993 года в ходе допроса в качестве свидетеля в связи с другим расследованием некто К. (К.), который в 1992 году был осужден за распространение нарко­тиков и приговорен к двенадцати годам тюремного заключения, сообщил о распространении наркотиков в Германии за период с 1991 года, также заявил о причастности к этому ряда лиц, в том числе и заявителя. Во время допроса в Берлине в последних числах марта 1993 года К. дополнил вышеуказанные сведения рядом деталей. Он, в частности, указал, что заявитель в своей квартире в Берлине одно время хранил 16 килограммов кокаина, а еще в четырех случаях — каждый раз по полтора килограмма этого наркотического средства, предназначавшегося для третьего лица. Он указывал также, что заявитель дважды продавал кокаин ему.

 

9.  6 апреля 1993 г. в отношении заявителя началось предварительное следствие по подозрению в совершении преступлений, подпадавших под действие Закона о борьбе с незаконным оборотом наркотических веществ (Verstoft gegen das Betaubungsmittelgesetz). Вечером того же дня заявитель был арестован.

 

10. Утром 7 апреля 1993 г. заявитель был допрошен сотрудниками поли­ции Берлина. В ходе допроса он был проинформирован о том, как это следовало из показаний упомянутого К., об имевшихся серьезных основа­ниях подозревать, что в 1991 году у него хранились 22 килограмма кокаина для А.К. (А.К.) и что он оказывал помощь и содействие в совершении пос­ледним преступлений, связанных с распространением наркотиков, а также что он продал 40 граммов кокаина свидетелю К. В связи с этим заявитель объяснил, каким образом он познакомился с А.К., и рассказал, что он знал о его причастности к распространению наркотиков. Он также дал показания относительно причастности ряда третьих лиц к распространению наркоти­ков. Он отверг обвинения со стороны свидетеля К.

 

11.  В тот же день, 7 апреля 1993 г., заявитель предстал перед ведавшим вопросами заключения под стражу судьей (Haftrichter) суда (Amtsgericht) района Тиргартен (Tiergarten) Берлина, который, заслушав заявителя, выдал ордер на его арест (Haftbefehl).

 

12.  В ордере на арест указывалось, что заявитель подозревался в по­лучении в 1991 году в качестве торговца нескольких партий кокаина (в обшей сложности 6 кг) от А.К., против которого было заведено отдельное уголовное дело; в получении других партий (всего 16 кг) в период с 16 по 18 декабря 1991 г.; в сбыте в 1991 году тому же К. двух партий за 3000 немецких марок. В ордере на арест также говорилось, что заявитель по­дозревался на основании показаний К., который ранее был осужден за распространение наркотиков, а теперь в отношении него было начато уголовное преследование в рамках отдельного разбирательства, связанно­го с совершением им новых преступлений. О содержании ордера на арест заявитель был проинформирован устно.

 

13.   8 апреля 1993 г. адвокат заявителя обратился в прокуратуру (Staatsanwaltschaft) Берлина с ходатайством о предоставлении доступа к мате­риалам уголовного дела. Прокуратура предоставила защитнику копии по­казаний заявителя полицейским властям и судье, который решат вопрос о заключении его под стражу, копию протокола обыска в квартире заяви­теля, а также копию ордера на арест. Применительно к другим материа­лам, которые были приобщены к делу, просьба адвоката была оставлена без удовлетворения в соответствии с пунктом 2 статьи 147 Уголовно-про­цессуального кодекса Германии (Strafprozefiordnung), на том основании, что ознакомление с ними могло нанести вред самой цели проводившегося в тот момент расследования.

 

14.   Позднее заявитель сделал выбор в пользу Зигера в качестве своего нового защитника и 4 мая 1993 г. вновь обратился с уже известным хода­тайством. В результате 13 мая 1993 г. прокуратура направила копии мате­риалов дела, касавшихся вопросов, связанных с содержанием под стра­жей, которые к тому времени были сведены в один том, в суд района Тиргартен Берлина.

 

15.   14 мая 1993 г. прокуратура вновь направила вышеупомянутые до­кументы и относительно остальной части дела ответила, что на тот момент предоставить допуск ко всем материалам не представлялось возможным, так как могло быть затруднено достижение цели проведения расследова­ния.

 

16. 27 мая 1993 г., после прений в присутствии заявителя, его адвоката и прокурора, суд района Тиргартен Берлина принял решение продлить содержание заявителя под стражей. Районный суд, с учетом результатов расследования и особенно показаний К., которого тем временем продол­жали допрашивать, пришел к выводу о наличии серьезных подозрений о совершении заявителем преступлений, упоминавшихся в ордере на арест, и о том, что заявитель имел отношение к организованной преступности касательно распространения наркотиков. Суд счел, что показания К. были исключительно подробными и убедительными.

 

17.  14 июня 1993 г. Земельный суд[1] (Landgericht) земли Берлин оставил без удовлетворения внесенный заявителем протест в отношении этого решения. Земельный суд, в распоряжении которого имелись копии мате­риалов следствия, отметил, что не в его компетенции выносить решение по жалобе заявителя об отказе в полном доступе к материалам дела. Одно­временно было высказано опасение в отношении опасности сговора.

 

18. 15 июля 1993 г. Земельный суд земли Берлин (Kammergericht) отклонил новый протест заявителя (weitere Beschwerde) по поводу ре­шения от 14 июня 1993 г. Как было заявлено в Земельном суде, всей той информации, которая была предоставлена заявителю по показани­ям свидетеля К., вполне достаточно, чтобы он смог эффективно защи­щаться. Поскольку заявитель ссылался на пункт 4 Статьи 5 Конвенции и Постановление Европейского Суда по делу "Лями против Бельгии" (Lamy V, Belgium), как счел Земельный суд, дело заявителя отличалось от упомянутого тем, что доступ к материалам дела не исключался пол­ностью, а был ограничен лишь в той степени, какая отвечала законным общественным интересам в целях эффективного преследования нару­шителей закона, которое требовало таких мер. Земельный суд подтвер­дил наличие опасности сговора. Земельный суд основывал свое реше­ние на копиях материалов дела, которые были подготовлены прокура­турой в целях проведения разбирательства по апелляции и направлены суду 7 июля 1993 г.

 

19. 9 августа 1993 г. заявитель обратился с конституционной жалобой (Verfassungsbeschwerde) в Федеральный Конституционный Суд Германии (Bundesvetfassungsgericht). Помимо этого, адвокат потребовал, чтобы обли­чающие выдержки из показаний свидетеля К. были зачитаны или дове­дены до его сведения прокуратурой в каком-либо ином виде. Как следо­вало из одного приобщенного к делу документа от 12 августа 1993 г., прокуратура не была готова предоставить полный доступ к материалам дела, поскольку в протоколах допросов свидетеля К. содержалась инфор­мация о других подозреваемых и других расследованиях, причем связан­ные с этим ордеры на арест и обыск не были еще исполнены.

 

20.  13 августа 1993 г. адвокат заявителя получил копии протоколов допросов свидетеля К., к которых содержалась информация, имевшая отношение к заявителю. Другие части текста в них были вымараны.

 

21.  23 августа 1993 г. адвокат вновь обратился с просьбой о предо­ставлении полного доступа к материалам дела, поскольку присланные ему копии не читались в результате вымарывания отдельных кусков текста. Более того, он потребовал проведения дальнейшего расследо­вания. Требование о предоставлении полного доступа к материалам дела было отклонено 25 августа 1993 г. Необходимые следственные действия были проведены.

 

22.   13 сентября 1993 г. прокуратура информировала адвоката заяви­теля о том, что оснований для отказа в полном доступе к материалам дела больше нет, об этом был уведомлен и Федеральный Конституци­онный Суд. Ввиду такого поворота событий Федеральный Конститу­ционный Суд предложил заявителю ответить на вопрос, настаивает ли он по-прежнему на своей конституционной жалобе. Ответ заявителя был утвердительным.

 

17 сентября 1993 г. адвокату заявителя  был предоставлен доступ к материалам дела.

 

23. 27 октября 1993 г. Федеральный Конституционный Суд Германии постановил оставить конституционную жалобу без удовлетворения.

 

24. 12 июля 1994 г. заявитель был осужден за оказание помощи и содействие в распространении наркотиков, выразившихся в хранении 16 килограммов и 6 килограммов кокаина, и был приговорен к четырем годам тюремного заключения. Период пребывания под стражей был засчитан в срок, определенный приговором. Постановление суда было окончательным.

 

II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

 

25.  Статьи 112 и далее Уголовно-процессуального кодекса Германии касаются ареста и заключения под стражу какого-либо лица по обосно­ванному подозрению в совершении преступления. Согласно статье 112 какое-либо лицо может быть взято под стражу, если есть серьезные по­дозрения, что это лицо (мужского или женского пола) совершило уголов­ное преступление и если есть основание для ареста, например, риск того, что это лицо может скрыться, или опасность сговора. Статьей 116 регу­лируются вопросы приостановления исполнения ордера на арест.

 

26.  В соответствии со статьей 117 Уголовно-процессуального кодекса содержащиеся под стражей лица могут обратиться с просьбой о проведе­нии судебной проверки ордера на арест.

 

По запросу содержащегося под стражей лица проводится разбиратель­ство, такое разбирательство может состояться и в случае, если суд примет подобное решение по своей собственной инициативе. Если в результате рассмотрения данного вопроса будет определено, что ордер на арест выдан на законных основаниях, содержащееся под стражей лицо имеет право на новое разбирательство лишь в случае, когда длительность пребывания под стражей составила в общей сложности три месяца и когда со времени последнего разбирательства прошло два месяца (пункт 3 статьи 118). Ста­тьей 120 предусматривается, что ордер на арест должен быть отменен, если более нет оснований, оправдывающих заключение под стражу, или если продление срока содержания под стражей представляется несоразмерным. Решение о продлении срока содержания под стражей свыше первых шести месяцев выносится апелляционным судом (статьи 121—122).

 

27. Статьи 137 и далее Уголовно-процессуального кодекса регулируют вопросы защиты лица, обвиненного в совершении уголовного преступле­ния, в частности, речь идет о выборе защитника или назначении офици­ального адвоката. Согласно пункту 1 статьи 147 защитник вправе знако­миться с материалами дела, которые представлены суду первой инстанции или которые должны быть представлены суду первой инстанции в случае предъявления обвинительного заключения, а также с вещественными до­казательствами. Пункт 2 данного положения допускает отказ в доступе к части или всем материалам дела или вещественным доказательствам до тех пор, пока не будет закончено предварительное следствие, если в ином случае достижение цели расследования будет поставлено под во­прос. В ожидании окончания предварительного следствия именно проку­ратура вправе принимать решение относительно того, предоставлять или нет доступ к материалам дела; следовательно, решение вопроса оста­ется за председателем суда первой инстанции (пункт 5 статьи 147). В пос­леднее из            упомянутых положений было внесено изменение, речь идет о Законе о внесении поправок         в Уголовно-процессуальный кодекс (Strafvetfahrensanderungsgesetz, BGBL 2000, I, p. 1253) и который вступил в силу 1 ноября 2000 г. В результате содержащийся под стражей обвиняе­мый вправе потребовать проведения судебной проверки решения проку­ратуры об отказе в доступе к материалам дела.

 

28. Статьи 151 и далее Уголовно-процессуального кодекса регулируют принципы уголовного преследования и подготовки обвинительного за­ключения. Статьей 151 предусматривается, что любое судебное разбира­тельство начинается с обвинительного заключения. В соответствии со статьей 152 обвинительное заключение выносится прокуратурой, которая, если не предусмотрено иное, должна проводить расследование по любому уголовному делу, в отношении которого имеются достаточные основания для подозрений.

 

29. Согласно статьям 160 и 161 Уголовно-процессуального кодекса предварительное следствие проводится прокуратурой. На основе выводов этого следствия прокуратура принимает по статье 170 решение о вынесе­нии обвинительного заключения или прекращении разбирательства.

 

30. В соответствии со статьей 103 (1) Основного Закона Германии (Grundgesetz), каждое лицо, причастное к разбирательству в суде, вправе быть заслушанным этим судом (Anspruch auf rechuiches Gehor).

 

Как считает Федеральный Конституционный Суд, это правило тре­бует, чтобы судебное решение принималось лишь на основе тех фактов и той доказательной базы, по которым высказались все стороны, уча­ствующие в разбирательстве. В случаях, когда речь идет об аресте и временном содержании под стражей, ордер на арест и все судебные решения, подтверждающие их, должны основываться только на тех фактах и доказательствах, о которых обвиняемый заранее знал и кото­рые он был в состоянии прокомментировать (см. постановление Фе­дерального Конституционного Суда от 11 июля 1994 г. (NJW 1994, 3219), а также другие ссылки).

 

В вышеупомянутом постановлении Федеральный Конституционный Суд указал, что после ареста обвиняемого должны проинформировать о содержании ордера на арест и незамедлительно доставить к судье, кото­рый, допрашивая его, должен сообщить ему обо всех соответствующих инкриминирующих доказательствах, равно как и об обстоятельствах, го­ворящих в его пользу.

 

Кроме того, в ходе дальнейшего разбирательства обвиняемый должен быть заслушан, причем заслушан настолько, насколько это необходимо для избежания предвзятости следствия, к тому же на этой стадии он должен быть ознакомлен с соответствующими результатами следствия. В некоторых случаях такой информации, изложенной в устном виде, недо­статочно. Если собранные факты и доказательства, образующие основу решений по вопросам содержания под стражей, не могут более доводиться в устном виде, должны быть использованы другие средства информиро­вания обвиняемого, такие, как предоставление ему права на ознакомление с материалами дела (Akteneinsicht). В то же время должны применяться правовые ограничения на доступ обвиняемого к материалам дела в ожи­дании результатов предварительного следствия, если того требуют сооб­ражения, связанные с подлинной эффективностью следствия по уголов­ному делу. Вместе с тем даже в ожидании результатов предварительного следствия находящийся под стражей обвиняемый имеет право на доступ к материалам дела через своего адвоката, однако при условии, что информация, которая в них содержится, может повлиять на его положение в ходе разбирательства и что устной информации недостаточно. Если в таких случаях органы прокуратуры отказывают в доступе к соответствую­щим частям материалов дела в силу действия пункта 2 статьи 147 Уголов­но-процессуального кодекса, занимающийся разбирательством суд не может основывать свое постановление на этих фактах и доказательствах и, при необходимости, должен отложить принятие решения относительно предоставления ордера на арест (см. постановление Федерального Кон­ституционного Суда, loc cit).

 

РАССМОТРЕНИЕ ДЕЛА Б ЕВРОПЕЙСКОЙ КОМИССИИ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

 

31. Гарсия Альва обратился в Европейскую Комиссию 4 января 1994 г. Согласно пункту 4 Статьи 5 Конвенции он жаловался на то, что ему было отказано в доступе к материалам следствия в связи с проведением судеб­ной проверки в отношении его содержания под стражей. Он также ука­зывал, что в нарушение пункта 2 Статьи 5 Конвенции его должным об­разом не проинформировали о выдвинутых против него обвинениях. И, наконец, он жаловался на условия содержания под стражей.

 

32. 10 апреля 1997 г. Европейская Комиссия признала жалобу по пунк­ту 4 Статьи 5 приемлемой, а в остальной части (№ 23541/94) неприемле­мой. В своем заключении от 17 сентября 1998 г. (бывшая Статья 31 Кон­венции) Европейская Комиссия сделала вывод, 27 голосами против 5, о том, что имело место нарушение пункта 4 Статьи 5 Конвенции.

 

ОКОНЧАТЕЛЬНЫЕ ДОВОДЫ ВЛАСТЕЙ ГЕРМАНИИ, ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ

В ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД

 

33.  В своих письменных обращениях к Европейскому Суду власти Германии просили признать, что Федеративная Республика Германия не нарушила своих обязательств по Конвенции.

 

34.  Заявитель обратился к Европейскому Суду с просьбой сделать за­ключение о том, что его права согласно пункту 4 Статьи 5 Конвенции были нарушены и что ему надлежит выплатить компенсацию за мораль­ный ущерб, а также за расходы на юридическую помощь и другие издерж­ки в соответствии со Статьей 41 Конвенции.

 

ПРАВО

 

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 4 СТАТЬИ 5 КОНВЕНЦИИ

 

35. Заявитель жаловался на разбирательство в рамках проверки право­мерности его содержания под стражей. Он ссылался на пункт 4 Статьи 5 Конвенции, который гласит:

 

"Каждый, кто лишен свободы в результате ареста или заключения под стражу, имеет право на безотлагательное рассмотрение судом правомерности его заключения под стражу и на освобождение, если его заключение под стражу признано судом незаконным".

 

А. Доводы, представленные в Европейский Суд

 

36.  Заявитель отмечал, что связанное с проверкой разбирательство не носило подлинно состязательного характера. Он подчеркивал, что в ор­дере на арест просто упоминалось о показаниях, данных другим подозре­ваемым, К., как основе для того, чтобы подозревать его. По его мнению, информация о выдвинутых против него обвинениях и материалы дела, предоставленные его адвокату, не обеспечивали достаточной базы, чтобы построить его защиту. Без полного доступа к материалам дела и ознаком­ления в полной мере с вышеупомянутыми показаниями адвокат заявителя был не в состоянии подвергнуть сомнению правдивость заявлений К. и оградить своего клиента от подозрений в распространении наркотиков.

 

37.  В соответствии с заявлениями властей Германии в пункте 4 Ста­тьи 5 Конвенции не предусматривается общее право содержащегося под стражей лица или его адвоката ознакомиться с материалами, касающи­мися проводящегося следствия в отношении содержащегося под стражей лица. Главное состоит в том, чтобы обеспечить в отношении этого лица эффективное осуществление его прав, а это может быть сделано с помо­щью различных средств.

 

В данном случае заявитель и его адвокат были полностью инфор­мированы в ходе допроса и предъявления ордера на арест о выдвинутых против заявителя обвинениях, о времени и месте, где, как утвержда­лось, были совершены преступления, причем в той степени, в какой позволяли имевшиеся на тот момент данные. Кроме того, из предо­ставленной заявителю информации они узнали основное содержание той части показаний К. от 17 и 30 мая 1993 г., в которой говорилось о причастности заявителя к преступлениям и которая послужила осно­ванием для получения ордера на арест от 7 апреля 1993 г. В дополнение к этому копии ордера на арест и протокола с показаниями заявителя были вручены первому защитнику заявителя в апреле 1993 года (см. выше § 13). Предъявленные обвинения не отличались особой сложностью, чтобы требовать большего, нежели устное информирова­ние о фактах и связанных с ними доказательствах.

 

Отказ же в доступе к материалам следствия объясняется тем фактом, что следствие по делу заявителя было составной частью целого ком­плекса мероприятий в отношении ряда обвиняемых из кругов колум­бийской мафии. В частности, в случае, подобном нынешнему, когда существует опасность уничтожения доказательств, должна быть пред­усмотрена возможность отказа в доступе к материалам следствия об­виняемому или его адвокату в целях предотвращения оказания ими влияния на других свидетелей. Материалы по заявителю содержали упоминания как о следственных мероприятиях, которые еще надлежа­ло провести, так и о делах в отношении других обвиняемых, которые велись параллельно.

 

38. По существу, Европейская Комиссия разделила точку зрения за­явителя. Она сочла, что с учетом важности показаний К. для связанных с проверкой разбирательств заявителю или его адвокату нужно было предоставить возможность полностью прочитать их, чтобы быть в состо­янии должным образом оспорить их.

 

В.  Мнение Европейского Суда

 

39. Европейский Суд напомнил, что арестованные или взятые под стражу лица вправе потребовать проведения проверки в отношении про­цедурных и правовых условий, которые имеют существенное значение в плане законности, по смыслу Конвенции, лишения их свободы. Это оз­начает, что компетентный суд должен рассмотреть вопрос "не только о соответствии процессуальным требованиям, отраженным во внутреннем законодательстве, но и об оправданности подозрения, послужившего ос­нованием для ареста, и законности цели, которая преследуется арестом и последующим содержанием под стражей".

 

Суд, занимающийся рассмотрением протеста в связи с заключением под стражу, должен предоставить гарантии соблюдения судебной проце­дуры. Разбирательство должно носить состязательный характер и обеспе­чить "равенство возможностей" сторон — прокурора и содержащегося под стражей лица. Равенство возможностей не обеспечено, если адвокату отказано в доступе к тем документам из материалов следствия, которые имеют существенное значение для эффективного оспаривания законно­сти содержания под стражей его клиента. В случае если содержание под стражей какого-либо лица подпадает под действие подпункта (с) пункта 1 Статьи 5, требуется проведение разбирательства (см., среди про­чих прецедентов, Постановление Европейского Суда по делу "Лями про­тив Бельгии" (Lamy v. Belgium) от 30 марта 1989 г., Series A. № 151, pp. 16—17, § 29, и Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Николова против Болгарии" (Nikolova v. Bulgaria), жалоба № 31195/96, ECHR 1999-П, § 58).

 

Данные требования вытекают из права на судебное разбирательство, имеющее состязательный характер, как указано в Статье 6 Конвенции; это означает в случае разбирательства по уголовному делу, что как обви­нению, так и защите должна быть предоставлена возможность и ознако­миться со сделанными и материалах дела выводами, а также доказатель­ствами, представленными противной стороной, и высказаться по ним. В соответствии с практикуемым Европейским Судом прецедентным правом из положений Статьи 6 Конвенции следует, особенно из самостоятельного значения, придаваемого понятию обвинения в совершении уголовного преступления, что это положение в некоторым смысле применимо к раз­бирательству, проводимому в преддверии судебного процесса (см. Поста­новление Европейского Суда по делу "Имбриоша против Швейцарии" (Imbrioscia v. Switzerland) от 24 ноября 1993 г., Series А, № 275, р. 13, § 36). Так вот из этого следует, с учетом самого серьезного воздействия лишения свободы на основные права лица, о котором идет речь, что процессуаль­ные действия, предпринимаемые согласно пункту 4 Статьи 5 Конвенции, в принципе должны соответствовать также в наиболее возможной степени с учетом обстоятельств проводимого расследования требованиям справед­ливого разбирательства, таким, как право на состязательный характер процессуальных действий. Коль скоро национальное законодательство может отвечать этим требованиям по-разному, то какая бы методика ни была избрана, она должна обеспечить такое положение дел, при котором противная сторона должна быть уверена, что доводы приобщены к делу, и должна иметь реальную возможность высказаться по ним (см., mutatis mutandis, Постановление Европейского Суда по делу "Брандштеттер против Австрии" (Brandstetter v. Austria) от 28 августа 1991 г., Series A, № 211, Р- 27, § 67).

 

40.  В случае с данным делом при аресте заявитель был проинфор­мирован в общих чертах относительно оснований для подозрений и свидетельств против него, а также оснований для его заключения под стражу. По просьбе адвоката защите были предоставлены копии пока­заний заявителя сотрудникам полиции и судье, принимавшему реше­ние о заключении под стражу, копии протоколов обыска в жилых по­мещениях заявителя, а также копия ордера на арест заявителя; однако на этом этапе прокуратура отказала адвокату в его просьбе об ознаком­лении с материалами следствия, в частности с показаниями К., на том основании, что такое ознакомление может поставить под удар дости­жение цели следствия.

 

Суд района Тиргартен Берлина со своей стороны пришел к выводу о существовании серьезных подозрений о совершении заявителем упомя­нутого преступления на основе содержания материалов следствия, вклю­чая в значительной степени показания К., и представленных сторонами документов и заявлений. В июне и июле 1993 года внесенные заявителем, соответственно, протесты были отклонены Судом г. Берлин и Земельным судом земли Берлин, в распоряжении которых имелись экземпляры ма­териалов дела.

 

41. Содержание материалов следствия и особенно показаний К., таким образом, сыграло, как представляется, главную роль при принятии рай­онным судом решения о продлении содержания заявителя под стражей. Вместе с тем в то время как прокурор и районный суд были ознакомлены с ними, их точное содержание на этом этапе не было доведено до сведения заявителя или его адвоката. В результате никто из них не имел возмож­ности должным образом оспорить выводы, на которые ссылались проку­рор и районный суд, в особой степени это относится к вопросу о надеж­ности или убедительности показаний, данных К., который имел судимость, и в отношении которого велось другое расследование, связанное с неза­конным распространением наркотиков.

 

Верно, что, как указывали власти Германии, в ордере на арест при­водились некоторые детали фактов, послуживших основанием для по­дозрений в отношении заявителя. Однако представленная таким обра­зом информация была лишь приведением фактов в том виде, как они были истолкованы районным судом на основе всех данных, передан­ных ему прокуратурой. По мнению Европейского Суда, едва ли воз­можно, чтобы обвиняемый мог оспорить надежность такого перечис­ления фактов должным образом, не имея четкого представления о до­казательствах, на которых эти факты базировались. Такое положение дел требует, чтобы обвиняемому была предоставлена надлежащая воз­можность ознакомиться с показаниями и другими свидетельствами. подкрепляющими их, независимо от того, может ли обвиняемый дока­зать в какой-то мере важность для своей защиты отдельных доказа­тельств, доступа к которым он добивается.

 

42. Как отметил Европейский Суд, прокурор отказал в запросе на доступ к материалам дела на основании пункта 2 статьи 147 Уголовно-процессуального кодекса, утверждая, что иной образ действий повлек бы за собой риск помешать успешному завершению проводившегося следст­вия, которое, как утверждалось, относилось к числу сложных и затраги­вало большое число других подозреваемых (см. выше §§ 13 и 19).

 

Европейский Суд согласился с необходимостью того, чтобы рассле­дования уголовных дел проводились должным образом и эффективно, а это подразумевает, что часть собранной в процессе таких расследо­ваний информации должна держаться в секрете, чтобы помешать по­дозреваемым манипулировать доказательствами и воспрепятствовать отправлению правосудия. Вместе с тем законная цель не может дости­гаться за счет существенных ограничений права на защиту. Следова­тельно, информация, которая является крайне важной для оценки за­конности содержания под стражей, должна быть предоставлена в при­емлемом виде адвокату подозреваемого.

 

43. При таких обстоятельствах и при условии значения, придававше­гося берлинскими судами содержанию материалов дела и, в частности, показаниям К., которые не могли должным образом быть оспорены за­явителем, поскольку они не были предоставлены ему, разбирательства в вышеупомянутых судах, занимавшихся проверкой законности содержа­ния заявителя под стражей, не соответствовали требованиям о гарантиях, предоставляемых в соответствии с пунктом 4 Статьи 5 Конвенции. Это положение, следовательно, было нарушено.

 

II. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

 

44.  Статья 41 Конвенции гласит:

 

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Про­токолов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого на­рушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компен­сацию потерпевшей стороне".

 

А. Моральный вред

 

45. Заявитель претендовал на получение за моральный вред 25 440 немецких марок из расчета 160 немецких марок за каждый из 159 дней пребывания под стражей, периода, в течение которого ему отказывали в доступе к материалам следствия.

 

46.  Власти Германии не представили комментариев в связи с этим вопросом.

 

47.  Европейский Суд напомнил, что невозможно установить, был бы отменен ордер на арест заявителя одним из берлинских судов, если бы не было нарушения пункта 4 Статьи 5 Конвенции. Касаясь пред­полагаемых переживаний со стороны заявителя по причине отсутствия Достаточных процессуальных гарантий в период его пребывания под стражей, Европейский Суд пришел к выводу, что при определенных обстоятельствах данного дела достаточно вывода о нарушении (см. упо­минавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Николова против Болгарии", р. 226, § 76).

 

В. Судебные расходы и издержки

 

48.  Кроме того, заявитель претендовал на выплату 1969,02 немецкой марки за расходы и издержки на юридическое представительство во внут­ренних судах и в Европейском Суде по правам человека.

 

49.  Власти Германии не представили комментариев в связи с этим вопросом.

 

50.  Что касается расходов и издержек,  понесенных заявителем в связи с представлением юристами его интересов, Европейский Суд, исходя из принципа справедливости, присудил ему 2000 немецких марок.

 

С. Процентная ставка при просрочке платежей

 

51.Согласно информации, полученной Европейским Судом, годовая процентная ставка, применяемая в Германии на день принятия настоя­щего Постановления, составляет 8,42 процента.

 

НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:

 

1)   постановил, что имело место нарушение пункта 4 Статьи 5 Кон­венции;

 

2)  постановил, что вывод о нарушении сам по себе представляется достаточной и справедливой компенсацией морального ущерба, понесен­ного заявителем;

 

3)   постановил:

 

(a)  что государство-ответчик должно выплатить заявителю в течение трех месяцев 2000 (две тысячи) немецких марок за расходы и издержки вместе с налогом на добавленную стоимость, который может взиматься с этой суммы;

 

(b) что должны быть выплачены простые проценты на уровне 8,42 про­цента годовых за период со дня истечения трехмесячного срока до мо­мента урегулирования вопроса;

 

4)  отклонил остальную часть жалобы заявителя о справедливой ком­пенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 13 февраля 2001 г. в соответствии с пунк­тами 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.

 

М. О'БОЙЛ                                                                Э. ПАЛЬМ                                                                                                                                                                                                                                       

Секретарь Секции Суда                                           Председатель Палаты

 

                                                                                                                                                            

Перевод с английского Д. Юзвикова.

 

содержание