ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

 

ТРЕТЬЯ СЕКЦИЯ

 

АССОЦИАЦИЯ "ЭКИН" (EKIN ASSOCIATION) ПРОТИВ ФРАНЦИИ

 

ЖАЛОБА № 39288/98

 

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

17 июля 2001 г.

 

СТРАСБУРГ

 

 

 

По делу "Ассоциация "Экин" против Франции" Европейский Суд по правам человека (Третья секция), заседая Палатой в составе:

В. Фюрмана, Председателя Палаты,

Л. Лукайдеса,

Ф. Тюлькене,

К. Юнгвирта,

сэра Николаса Братца,

К. Трайя, судей,

Ж. Бребана, судьи ad hoc,

а также с участием С. Долле, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 18 января 2000 г. и 26 июня 2001 г., вынес 26 июня 2001 г. следующее Постановление:

 

ПРОЦЕДУРА

 

1. Дело было инициировано жалобой (№39288/98), поданной 3 января 1998 г. в Европейскую Комиссию по правам человека против Французской Республики французской ассоциацией "Экин" (Ekin) (далее — ассоциа­ция-заявитель) в соответствии с бывшей Статьей 25 Европейской Кон­венции о защите прав человека и основных свобод.

 

2. Интересы ассоциации-заявителя в Европейском Суде представлял Д. Руже (D. Rouget), преподаватель Парижского университета VIII. Власти Франции были представлены своим Уполномоченным при Европейском Суде по правам человека Р. Абрахамом (R. Abraham), директором Право­вого департамента Министерства иностранных дел Франции.

 

3. Ассоциация-заявитель утверждала, что имело место нарушение Ста­тьи 10 Конвенции, рассматриваемой как отдельно, так и в совокупности со Статьей 14 Конвенции, в отношении применения статьи 14 Закона от 29 июля 1881 г. с поправками, в соответствии с которым продажа одной из публикаций ассоциации-заявителя была запрещена на территории Франции на протяжении более чем девяти лет.

 

Далее, ссылаясь на пункт 1 Статьи 6 Конвенции, ассоциация-заяви­тель жаловалась на то, что судебные процедуры были чрезмерно затянуты. Она также заявила о нарушении Статьи 13 Конвенции на том основании, что у нее не было доступа к ускоренному порядку рассмотрения дела административным судом, в то время как этот суд мог пересмотреть на­ложенный на публикацию запрет и незамедлительно снять его, если это было необходимо.

 

4. 9 сентября 1998 г. Европейская Комиссия решила коммуницировать жалобу властям Франции.

 

5.  Жалоба была передана в Европейский Суд 1 ноября 1998 г., когда вступил в силу Протокол № 11 к Конвенции (пункт 2 статьи 5 Протокола № 11 к Конвенции).

 

6.  Жалоба была передана в Третью секцию Суда (пункт 1 Правила 52 Регламента Суда). В рамках Секции была сформирована Палата, рассмат­ривающая это дело (пункт 1 статьи 27 Конвенции), в соответствии с пунктом 1 Правила 26 Регламента Суда. Ж.-П. Коста, судья, избранный от Франции, отказался от участия в слушании дела (Правило 28 Регла­мента Суда). Власти Франции, соответственно, назначили Ж. Бребана (G. Braibant) судьей ad hoc для участия в деле.

 

7.  28 сентября 1999 г. Палата приняла решение пригласить стороны для представления устных объяснений относительно приемлемости и по существу жалобы на слушаниях.

 

8.   Открытые слушания были проведены во Дворце прав человека в Страсбурге 18 января 2000 г. (пункт 2 Правила 59 Регламента Суда).

 

В Европейский Суд явились:

 

(a)   от властей Франции:

 

Р. Абрахам (R. Abraham), директор Правового департамента Минис­терства иностранных дел Франции, Уполномоченный Франции при Европей­ском Суде по правам человека,

 

П. Оливье Трио (P. Olivier Triau), Министерство внутренних дел Фран­ции, советник,

 

П. Жиро (P. Girault), Министерство внутренних дел Франции, совет­ник,

 

П. Буссарок (P. Boussaroque), судья (magistrat), представитель Право­вого департамента Министерства иностранных дел Франции,

 

Ф. Шапонно (F. Chaponneaux), Министерство внутренних дел Фран­ции, советник;

 

(b)   от ассоциации-заявителя:

 

Д. Руже, преподаватель Парижского университета VIII, адвокат.

 

9.   Европейский Суд заслушал выступления сторон.

 

10.   После совещания, проведенного вслед за слушаниями 18 января 2000 г., Палата признала жалобу приемлемой для рассмотрения по суще­ству.

 

11.   Ассоциация-заявитель и власти государства-ответчика, каждый, представили письменные замечания по существу дела (пункт 1 Правила 59 Регламента).

 

ФАКТЫ

 

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

 

12.   В 1987 году ассоциация-заявитель опубликовала книгу под назва­нием "Эускади в состоянии войны" (Euskadi en Guerre). Книга была вы­пущена на четырех языках: на баскском, английском, испанском и фран­цузском, и распространена в нескольких странах, включая Францию и Испанию. Согласно утверждениям ассоциации-заявителя это была кол­лективная работа, в которую были включены сведения, предоставленные рядом научных работников, специалистов по Стране басков, и в которой были учтены исторические, культурные, лингвистические и социально-политические аспекты проблемы басков. Книга завершалась политичес­кой статьей Баскского национального освободительного движения, оза­главленной "Эускади в состоянии войны, надежда на мир".

 

13.   Книга была опубликована во втором квартале 1987 года. 29 апреля 1988 г. Министерство внутренних дел Франции издало в соответствии со статьей 14 Закона от 29 июля 1881 г. с поправками, внесенными поста­новлением от 6 мая 1939 г., приказ, которым были запрещены обращение, распространение и продажа книги во Франции в каком-либо из четырех вариантов на том основании, что "распространение во Франции этой книги, которая поощряет сепаратистские настроения и оправдывает об­ращение к насилию, вполне вероятно представляет собой угрозу общест­венному порядку". 6 мая 1988 г. во исполнение вышеназванного приказа начальник отдела таможенной полиции отказался дать разрешение на ввоз двух тысяч экземпляров книги на территорию Франции.

 

14. 1 июня 1988 г. ассоциация-заявитель обжаловала запрет в админи­стративном порядке. Когда в удовлетворении жалобы было безоговорочно отказано, ассоциация-заявитель 29 ноября 1988 г. обратилась в Админи­стративный суд г. По (Раи).

 

15. Административный суд постановил, что дело было ему неподсудно, и направил его в Государственный Совет (Conseil d'Etaf). Решением от 9 января 1991 г. председатель судебного подразделения Государственного Совета вернул дело в Административный суд г. По.

 

16.   Решением от 1 июня 1993 г., после проведения публичных слуша­ний в присутствии обеих сторон, Административный суд По отклонил жалобу ассоциации-заявителя по следующим основаниям:

 

"Было установлено, что книга с названием "Эускади в состоянии войны" была напечатана в Испании, что четыре из пяти глав были написаны авто­рами — подданными Испании и что документы, использовавшиеся при под­готовке публикации, были получены в основном из источников в Испании. Поэтому и, невзирая на то обстоятельство, что книга была опубликована ассоциацией-заявителем с основным местом нахождения в Байонне (Вауоппе), данная книга, нарушающая нормы права, должна рассматривать­ся как зарубежная публикация в смысле вышеуказанных положений. Соот­ветственно, министр внутренних дел имел право на законных основаниях запретить обращение, распространение и продажу книги.

 

Принимая во внимание, что рассматриваемая книга могла представлять угрозу общественному порядку, так как, в частности, в ней в главе 4 дока­зывалось, что насилие со стороны государства Испания оправдывало "соот­ветствующий отпор" испанской террористической организации (ЕТА), министр внутренних дел не допустил какой-либо очевидной ошибки при оцен­ке данного доказательства.

 

В соответствии со Статьей 10 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод "каждый имеет право на свободу..."; задачей административных судов — оценивать, пропорционально ли ограничение свободы выражения мнения, гарантированной этой Статьей, поставленным законным целям, и оценивать, соответствует ли этой цели запрет на публи­кацию зарубежного издания. В данном деле доказательство не свидетельст­вует о том, что общий запрет в отношении рассматриваемой книги был непропорционален поставленным целям поддержания общественного по­рядка...".

 

17.  20 августа 1993 г. ассоциация-заявитель подала апелляционную жалобу на это судебное постановление в Государственный Совет. В своих дальнейших замечаниях ассоциация-заявитель просила Государственный Совет признать, что статья 14 Закона от 29 июля 1881 г. с поправками не соответствовала Статьям 10 и 14 Конвенции, рассматриваемым в сово­купности.

 

18.   9 июля 1997 г. Государственный Совет постановил, что статья 14 Закона 1881 года с поправками не соответствовала Статьям 10 и 14 Кон­венции по следующим основаниям:

 

"В соответствии со статьей 14 Закона от 29 июля 1881 г. с поправками, внесенными постановлением от 6 мая 1939 г., "обращение, распространение и продажа на территории Франции газетных изданий или текстов на ино­странном языке, независимо от того, являются ли они периодическими из­даниями, могут быть запрещены по решению министра внутренних дел". В отсутствие каких-либо положений закона, устанавливающих условия, при соблюдении которых решение, принятое на основании данных положений считается законным, любое ограничение, введенное от имени министра, вызвано необходимостью поддержания баланса между общими интересами, за соблюдение которых министр несет ответственность, и уважением общих свобод, в частности, свободы прессы. Если на подобный запрет подается жалоба в административный суд, то суд обязан рассмотреть, представляет ли собой запрещенное издание такую угрозу общим интересам, чтобы она оп­равдывала вмешательство в общественные свободы. Вопреки утверждениям ассоциации-заявителя, право, осуществленное таким образом министром внутренних дел под судебным надзором, является совместимым с требова­ниями совокупных положений Статей 10 и 14 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод".

 

19.   Вместе с тем Государственный Совет отменил судебное постанов­ление и приказ министра от 29 апреля 1988 г. по следующим основаниям:

 

"Оспариваемым приказом министр внутренних дел запретил обращение, распространение и продажу совместной публикации под названием "Эуска­ди в состоянии войны", которую в смысле вышеуказанного Закона от 29 июля 1881 г. необходимо рассматривать как текст иностранного проис­хождения. Принимая во внимание интересы, которые министр обязан защи­щать, в частности, общественную безопасность и общественный порядок, суд считает, что содержание указанной публикации не предоставляет доста­точного правового обоснования серьезного вмешательства в свободу прессы, содержащегося в оспариваемом решении.

 

Из вышеуказанных доводов следует, что у ассоциация "Экин" были до­статочные основания для того, чтобы доказывать, что оспариваемым поста­новлением Административный суд г. По неверно отклонил жалобу ассоциа­ции-заявителя с просьбой отменить решение от 29 апреля 1988 г., принятое на основании вышеуказанной статьи 14 Закона от 29 июля 1881 г., которым министр внутренних дел запретил обращение, распространение и продажу на территории Франции опубликованной ассоциацией-заявителем книги, озаглавленной "Эускади в состоянии войны"...".

 

20. В заказном письме от 2 декабря 1997 г. на имя министра внутренних дел ассоциация-заявитель потребовала от министра компенсации матери­ального ущерба и морального вреда, причиненных исполнением на про­тяжении более чем девяти лет незаконного приказа от 29 апреля 1988 г. В соответствии с утверждениями ассоциации-заявителя исполнение этого приказа составляло наносящее ущерб поведение со стороны властей. Общую сумму ущерба ассоциация оценила в 831 000 французских фран­ков, включая 481 000 французских франков финансовых потерь, непо­средственно причиненных запретом продажи книги на территории Фран­ции. До сих пор ассоциация-заявитель не получила ответа от министра внутренних дел. В соответствии с положениями административно-про­цессуальных норм французского законодательства отсутствие ответа оз­начает отказ в удовлетворении требований ассоциации-заявителя.

 

II. ПРИМЕНИМОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО И ПРАВОПРИМЕНИТЕЛЬНАЯ ПРАКТИКА

 

21.   Общие правила, регулирующие свободу прессы, гарантированную статьей 11 Декларации прав человека и гражданина, имеющей конститу­ционный статус, в основном базируются на Законе от 29 июля 1881 г. с поправками, которым установлена "репрессивная" система, называемая так потому, что любое правонарушение, которое могло бы быть соверше­но, и любой причиненный вред, соответственно, наказываются после свершившегося факта (ex post facto). Этот принцип был установлен Зако­ном от 29 июля 1881 г. с поправками, где в статье 1 указано, что "каждый может печатать или продавать книги и другие печатные издания", а в статье 5 — что "любая газета и любое периодическое издание могут быть опубликованы без предварительного одобрения или денежного обеспече­ния каких-либо гарантий...".

 

22. Тем не менее, в нормы французского законодательства, регулирую­щие публикацию, включены положения о формах предварительного вме­шательства, которые могут привести к запрету публикации или изъятию печатной продукции, но которые всегда подчинены правилу соблюдения принципа пропорциональности фактическим обстоятельствам, повлек­шим за собой применение вышеуказанных форм вмешательства.

 

Приказ о запрете публикации или изъятии печатной продукции может быть оформлен на основании общих полномочий, которыми наделены административные власти

 

Такие меры оправдываются только необходимостью защиты общест­венного порядка от каких-либо волнений, которые вызваны или могут быть вызваны распространением или продажей печатного издания. 25 июля 1930 г. (Abbe de Kervenoael, D.P. 1930, 497) Государственный Совет постановил, что "положения статьи 18 и последующих Закона от 29 июля 1881 г. не препятствуют мэрам принимать меры в рамках общих полно­мочий управления в целях сохранения порядка и спокойствия" и что "поэтому обязанностью мэра является запрещение распространения среди населения документов, которые, вероятно, могут вызвать волне­ния".

 

Тем не менее, как было предусмотрено постановлением Суда по юрисдикционным спорам от 8 апреля 1935 г. (Французский иск D.P. 1935, 3, 25 (Action Francaise), заключение — Жосс (Josse), примечания — Валин (Waline)), эти меры могут быть применены, только если нет другого спо­соба сохранить или восстановить общественный порядок. Меры также должны быть пропорциональны беспорядкам и ограничены во времени и пространстве в соответствии с их явной необходимостью.

 

Закон от 29 июля 1881 г, с поправками позволяет судам в определенных случаях оформлять постановления о запрете публикации и изъятии печатной продукции

 

В соответствии со статьей 51 Закона судья, ведущий дело, может офор­мить постановление об изъятии "письменной или печатной продукции, плакатов или объявлений" с соблюдением условий, установленных Уго­ловно-процессуальным кодексом, и "в случаях, предусмотренных в пунк­тах 1 и 3 статьи 24, статьях 25, 36 и-37 Закона". Указанные случаи пред­ставляют собой подстрекательство к преступлению или оправдание пре­ступления (статья 24), подстрекательство военнослужащих к неповинове­нию приказам (статья 25) и оскорбление глав государств и правительств и дипломатов (статьи 36 и 37). В статье 61 Закона указано: "Если имеется приговор, то суд может в случаях, предусмотренных в пунктах 1 и 3 статьи 24, статьях 25, 36 и 37, принять постановление о конфискации любой изъятой письменной и печатной продукции, плакатов или объявлений и в любом случае принять постановление об изъятии и запрещении или уничтожении любых копий, поступивших в продажу, распространенных или ставших известными общественности. Однако запрет или уничтоже­ние печатных изданий может применяться только к определенной части изъятых копий".

 

23. Дополнительно в статье 62 Закона от 29 июля 1881 г. с поправками предусматривается, что в случае вынесения приговоров на основании ста­тьи 23, пунктов 1 и 2 статьи 24 или статьи 25, предусматривающих нака­зание за подстрекательство к преступлению или оправдание преступле­ний, и статьи 27, предусматривающей наказание за распространение но­востей, не соответствующих действительности, "в том же постановлении суда может быть наложен запрет на газетное или иное периодическое издание на срок не более трех месяцев".

 

24. В отношении отдельных специальных видов публикаций был также предусмотрен административный контроль. Прежде всего это относилось к публикациям, адресованным молодежи, или публикациям, которые могут представлять угрозу для молодежи, а также к публикациям зарубеж­ным или написанным на иностранном языке.

 

В основном это явилось результатом применения Закона от 16 июля 1949 г., установившего специальные нормы контроля за "публикациями, предназначенными для молодежи", которые могли применяться ко всем публикациям, представляющим собой угрозу для молодежи. Эти нормы, вызванные желанием защитить молодежь, на самом деле имеют и обрат­ную сторону, поскольку касаются как публикаций, "предназначенных в основном для детей и подростков", так и публикаций "любого типа, ко­торые могут представлять угрозу для молодежи".

 

Система административного надзора функционирует в соответствии со статьей 14 Закона от 29 июля 1881 г. с поправками, внесенными по­становлением от 6 мая 1939 г., где указано следующее:

 

"Обращение, распространение или продажа на территории Франции газет или текстов на иностранном языке независимо от того, издаются ли они периодически или нет, могут быть запрещены решением министра внут­ренних дел.

 

Зарубежные газетные издания или тексты, написанные по-французски и напечатанные за рубежом или во Франции, также могут быть запрещены.

 

Если продажа, распространение или тиражирование запрещенных газет­ных изданий или текстов осуществляются умышленно, эти действия могут наказываться годом лишения свободы и штрафом в размере 30 000 франков.

 

То же правило применяется, если публикация запрещенного газетного издания или текста возобновляется под иным названием. Однако в этом случае штраф будет увеличен до 60 000 франков.

 

Все копии и тиражи запрещенных газетных изданий или текстов и тех, которые были возобновлены под иным названием, подлежат изъятию в ад­министративном порядке".

 

25. Судебная практика выявила условия применения этой нормы. Практикой также были определены и концепция "зарубежного происхож­дения", и основания запрещения публикации в любых иных случаях, когда эти условия не установлены законом.

 

1. Концепция "зарубежного происхождения"

 

26. Используемый административными судами способ определения того, является ли публикация зарубежной по своему происхождению, представляет собой ряд методов, составивших теорию "объединенных до­казательств". В соответствии с утверждениями представителя властей Франции Женевуа (Genevois) в деле "Министр внутренних дел против "С.А. Либрери Франсуа Масперо"" (Ministre de 1'Interieur centre S.A. Librairie Francois Maspero) (Государственный Совет (Conseil d'Etat (CE)), Ass. 30 июня 1980 г., A.J. 1980; p. 242) Государственный Совет учитывает как материальные, так и духовные факторы: "Материальными факторами яв­ляются относящиеся к условиям, в которых напечатан текст. Даже если текст напечатан за рубежом, книга, написанная во Франции или фран­цузским автором, может считаться иностранным произведением, только если установлено, что поддержка из-за рубежа сделала возможным или помогла сделать возможным появление или публикацию книги... Духов­ные факторы касаются идеи и содержания книги. Именно на основании таких факторов Государственный Совет постановил, что публикация, ко­торая была представлена или как французское переиздание иностранной публикации, или как французское издание текстов и статей из этой пуб­ликации, должна считаться публикацией зарубежного происхождения в смысле статьи 14, даже если публиковалась французскими издателями (СЕ, Ass., 2 ноября 1973 г., Ministre de 1'Interieur centre S.A. Librairie Francois Maspero, p. 611)".

 

27. Государственный Совет рассмотрел все нижеследующие факторы как указание на зарубежное происхождение публикации: гражданство ав­тора и его место проживания (СЕ, 18 июля 1973 г., Мону (Monus), p. 527), тот факт, что публикация являлась переводом (СЕ, 19 февраля 1958 г., Editions de la terre dufeu, p. 114), гражданство издателя и страна, в которой произведение было опубликовано (СЕ, Ass., 2 ноября 1973 г., приведенное выше), страна, в которой произведение было опубликовано или напеча­тано (СЕ, Sect, 9 июля 1982 г., Алата (Alata), p. 281), факт предоставления иностранной поддержки (СЕ, Sect, 4 июня 1954 г., Барбье (Barbier), p. 345), а также иностранные материалы и идеи для публикации.

 

28. Ни один из этих факторов не является достаточным сам по себе. Например, одного того обстоятельства, что автор — иностранный граж­данин, недостаточно для того, чтобы применить статью 14. Статус публи­кации определяется только путем рассмотрения всей совокупности этих факторов.

 

2. Причины, оправдывающие применение министром внутренних дел статьи 14 Закона от 29 июля 1881 г. с поправками

 

29. Хотя в Законе не указаны условия, на основании которых он при­меняется, правоприменительной   практикой   Государственного   Совета было установлено правило, что статья 14 применяется только при опре­деленных условиях, имеющих отношение к интересам общества и обще­ственному порядку. Изначально административные суды не осуществляли функцию пересмотра оценки обстоятельств, разрешающих применение таких мер, и тем более (a fortiori) не рассматривали пропорциональность принятых мер. Административные суды проверяли законность причин, на которые ссылались власти в качестве оправдания применения статьи 14, следя за тем, чтобы названные причины должным образом попадали в сферу действия Закона (см., например, СЕ, 4 июня 1954 г., Жуду и Рио (Joudoux and Riaux), A.J. 1954, p. 360, и СЕ, 17 декабря 1958 г., Общество "Олимпийская пресса" (Societe Olympia Press), D.J. p. 175, выводы — Бребан (concl. Braibant)).

 

30. Основными причинами, которые Государственный Совет считал "теми, которые могут оправдать меру, принятую на основании" статьи 14 Закона 1881 года с поправками, являются следующие: защита обществен­ного порядка (см., например, решение Государственного Совета (СЕ) от 2 ноября 1973 г., приведенное выше), аморальный характер рассматривае­мой публикации (см., например, решение Государственного Совета (СЕ) от 17 декабря 1958 г., приведенное выше), а также необходимость проти­востоять расистской идеологии, в частности, возрождению национальной социалистической идеологии (СЕ, 17 апреля 1985 г., Societe Les Editions des Archers, p. 100).

 

3. Способы пересмотра законности мер, принятых министром внутренних дел на основании статьи 14 Закона 1881 года с поправками

 

31. Жалобы с просьбой о пересмотре решений министра внутренних дел, принятых им на основании статьи 14 Закона 1881 года, могут пода­ваться в административные суды, а последующие жалобы подаются в апелляционный административный суд, созданный в соответствии с За­коном от 31 декабря 1987 г. Решения министра могут быть отменены и Государственным Советом, который до реформы 1987 года действовал в таких случаях как суд апелляционной инстанции. Вместе с тем админи­стративные суды не гарантируют отмену исполнения запрета на публика­цию, если они считают, что ущерб, причиненный этим запретом, подле­жит восстановлению и, соответственно, не является таким, чтобы оправ­дать отмену исполнения решения (СЕ, 28 апреля 1978 г., Sieur Alata and Societe des editions du Seuil, ADJA, июль-август 1978 г., р. 39).

 

32. Во-первых, административные суды начинают с рассмотрения "внешних признаков законности" мер, принятых в соответствии со ста­тьей 14, иными словами, они рассматривают, соблюдали ли власти нормы подведомственности, процедуры и формы. При этом суды уделяют особое внимание причинам, на основании которых были приняты меры соответ­ствующие Закону от 11 июля 1979 г., и проверяют, было соблюдено право на защиту, установленное в статье 8 Указа от 28 ноября 1983 г. В этом Указе, который распространяется на авторов публикаций, подпадающих под статью 14 Закона 1881 года с поправками, и на лиц, чьи произведения подпадают под действие закона о публикациях, предназначенных или представляющих угрозу для молодежи, закреплено, что "кроме как в ис­ключительных случаях и случаях крайней необходимости и в соответствии с требованиями общественного порядка" такие решения "могут быть за­конно приняты, только если у затронутой стороны есть возможность пред­ставить письменные объяснения. Любые лица, имеющие отношение к делу, ... должны быть заслушаны, если он или она требуют этого, долж­ностным лицом, ведущим дело, или, если это невозможно, должностным лицом, имеющим право протоколировать показания. Лица, дающие по­казания, могут воспользоваться помощью адвоката по своему выбору или доверить адвокату представлять свои интересы".

 

33. Во-вторых, административные суды рассматривают и "внутрен­нюю законность" таких мер, пределы которой изменились после обнаро­дования постановления от 6 мая 1939 г. Государственный Совет всегда достоверно выяснял, были ли у властей достаточные основания для того, чтобы назвать публикацию "зарубежной", не допустили ли они юриди­ческой ошибки при применении норм права, не основывались ли они на фактически неверных доказательствах и не превысили ли они своих пол­номочий. Однако в своих более ранних решениях административные суды не пересматривали оценку угрозы общественному порядку и интересам общества со стороны рассматриваемой публикации.

 

34. С тех пор в правоприменительной судебной практике произошли значительные изменения.

 

35. Изначально постановлением Судебной Ассамблеи от 2 ноября 1973 г. (см. упоминавшееся выше дело "Министр внутренних дел против "С.А. Либрери Франсуа Масперо"") Государственный Совет решил рас­ширить пределы своих полномочий по пересмотру законности министер­ских решений, принятых в соответствии со статьей 14 Закона, распро­странив их и на явные ошибки в судебных .решениях, то есть проверяя, чтобы серьезная ошибка в решении суда не привела к явному несоответ­ствию фактическим обстоятельствам, лежащим в основе решения суда.

 

36. Когда ассоциация-заявитель представила на рассмотрение Государст­венного Совета данное дело, он решил отступить от своей предыдущей пра­воприменительной практики и расширить пределы пересмотра. Результатом постановления Государственного Совета от 9 июля 1997 г. стало то, что ад­министративные суды должны были производить "полный" пересмотр обо­снованности решений. В своем постановлении Государственный Совет ука­зал, что обязанностью административных судов являлось "рассмотрение того, могла ли запрещенная публикация нанести такой ущерб [общим инте­ресам, за соблюдение которых отвечает министр], чтобы запрет оправдывал вмешательство в общественные свободы".

 

ПРАВО

 

I. ТРЕБОВАНИЕ ВЛАСТЕЙ ФРАНЦИИ ОТНОСИТЕЛЬНО ПЕРЕСМОТРА ЕВРОПЕЙСКИМ СУДОМ РЕШЕНИЯ О НАЛИЧИИ У АССОЦИАЦИИ-ЗАЯВИТЕЛЯ СТАТУСА ЖЕРТВЫ, ОПРЕДЕЛЕННОГО РЕШЕНИЕМ О ПРИЕМЛЕМОСТИ ДАННОЙ ЖАЛОБЫ

 

37. В меморандуме от 23 февраля 2001 г. власти Франции просили Европейский Суд пересмотреть решение по существу их предварительных возражений относительно статуса ассоциации-заявителя как потерпевшей стороны, которые были отклонены решением о приемлемости жалобы от 18 января 2000 г. В обоснование своей просьбы власти Франции утверж­дали, что ассоциация-заявитель убедила Государственный Совет отменить запрет на публикацию и восстановить первоначальное состояние сторон. Власти Франции доказывали, что исключение оспариваемой меры из перечня установившихся правовых норм означало тем самым (ipso facto) недействительность требований ассоциации-заявителя. Власти Франции также доказывали, что относительно требования компенсации, от выдви­жения которого ассоциация-заявитель умышленно воздержалась, нельзя было сказать ни то, что оно вряд ли было бы удовлетворено, ни то, что оно обязательно привело бы к чрезмерному увеличению продолжитель­ности рассмотрения дела. На будущее власти Франции считали, что статус жертвы ассоциации-заявителя являлся в равной мере спорным, так как в текущий момент ни на одну из публикаций ассоциации-заявителя запрет не был наложен.

 

38. Европейский Суд не усмотрел каких-либо новых доказательств, ко­торые бы убедили его пересмотреть решение, закрепленное в постановлении от 18 января 2000 г., относительно существа предварительных возражений о том, что ассоциацию-заявителя нельзя было считать "жертвой". Следова­тельно, требование властей Франции должно быть отклонено.

 

II. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 10 КОНВЕНЦИИ, РАССМАТРИВАЕМОЙ ОТДЕЛЬНО, А ТАКЖЕ В СОВОКУПНОСТИ СО СТАТЬЕЙ 14 КОНВЕНЦИИ

 

39. Ссылаясь на Статью 10 Конвенции, ассоциация-заявитель утверж­дала, что статья 14 Закона 1881 года с поправками была слишком неясна для нормы права и не соответствовала требованиям доступности и воз­можности предвидеть правовые последствия при действии нормы. Также вмешательство в права, разрешенное в соответствии с указанной нормой права, не было необходимым в демократическом обществе. Кроме того, это положение послужило основой для дискриминации свободы выраже­ния мнений по признаку языка или гражданства и поэтому нарушало Статью 14 Конвенции, взятую в совокупности со Статьей 10 Конвенции.

 

Соответствующие положения Статей 10 и 14 Конвенции гласят:

 

Статья 10

 

"1. Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и рас­пространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ...

 

2. Осуществление этих свобод, налагающее обязанности и ответствен­ность, может быть сопряжено с определенными формальностями, условия­ми, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и не­обходимы в демократическом обществе ... в целях предотвращения беспо­рядков или преступлений...".

 

Статья 14

 

"Пользование правами и свободами, признанными в настоящей Конвен­ции, должно быть обеспечено без какой бы то ни было дискриминации по признаку ... языка, религии и политических или иных убеждений, нацио­нального или социального происхождения, принадлежности к националь­ным меньшинствам ... или по любым иным признакам".

 

40. Власти Франции утверждали, что вмешательство в право ассоциации-заявителя на свободу выражения мнения было оправдано в соответствии с пунктом 2 Статьи 10 Конвенции. Ассоциация-заявитель оспорила этот довод.

 

41. Европейский Суд начал с рассмотрения требований ассоциации-заявителя в связи со Статьей 10 Конвенции, взятой отдельно.

 

А. Вопрос о наличии вмешательства

 

42. У Европейского Суда не возникло сомнений, что статья 14 Закона от 29 июля 1881 г. с поправками, внесенными постановлением от 6 мая 1939 г., послужившая основанием для приказа от 29 апреля 1988 г., которым министр внутренних дел Франции наложил запрет на обращение, распространение и продажу на территории Франции книги, опубликованной ассоциацией-за­явителем, может сама по себе считаться "вмешательством" в право ассоциа­ции-заявителя на свободу выражения мнения, составной частью которой является свобода публикации любых документов и изданий (см., mutatis mu­tandis, Постановление Европейского Суда по делу "Класс и другие против Германии" (Klass and Others v. Germany) от 6 сентября 1978 г., Series A, № 28, p. 21, § 41). Это и не оспаривалось властями Франции.

 

В. Оправдание вмешательства

 

43. Такое вмешательство составляет нарушение Статьи 10 Конвенции, если только оно не "предусмотрено законом", не преследует одну или более законных целей, на которые указано в пункте 2 Статьи 10 Конвен­ции, или не "является необходимым в демократическом обществе" для достижения таких целей.

 

1. "Предусмотрено законом"

 

44.   Как подчеркнул Европейский Суд, выражение "предусмотрено за­коном" по смыслу пункта 2 Статьи 10 Конвенции означает, во-первых, что оспариваемая мера должна основываться на каких-либо положениях в национальном законодательстве; однако оно также относится к качеству рассматриваемого закона, требуя, чтобы он был доступен соответствую­щему лицу, которое тоже должно иметь возможность предвидеть послед­ствия закона, и чтобы закон соответствовал нормам права (см. Постанов­ление Европейского Суда по делу "Крюслен против Франции" (Kruslin v. France) от 24 апреля 1990 г., Series А, № 176-А, р. 20, § 27).

 

45.   Нет никаких сомнений, что в данном деле первое условие соблю­дено, так как правовое обоснование решения министра содержится в статье 14 Закона 1881 года с поправками. Остается решить, соответствует ли рассматриваемый Закон также требованиям доступности и возможнос­ти предвидеть правовые последствия. Мнения сторон по этому вопросу расходятся. Ассоциация-заявитель посчитала, что это положение было слишком неясным, чтобы назваться нормой права, и поэтому оно не соответствовало при своем применении ни требованию доступности, ни требованию возможности предвидеть правовые последствия. Вместе с тем власти Франции утверждали, что Закон 1881 года с поправками соответ­ствовал требованиям доступности и возможности предвидеть правовые последствия, потому что он был воплощен в обширной правопримени­тельной практике Государственного Совета, последним примером кото­рой являлось само постановление по делу ассоциации "Экин".

 

46.   Европейский Суд подчеркнул, что в соответствии со своей устано­вившейся правоприменительной практикой концепция "закона" должна рассматриваться, исходя из его "существенных" признаков, а не "фор­мальных". Поэтому Европейский Суд в письменное законодательство включает все, в том числе акты, стоящие ниже законов по юридической силе (см., в частности, Постановление Европейского Суда по делу "Де Вильде, Оомс и Версип против Бельгии" (De Wilde, Ooms and Versyp v. Belgium) от 18 июня 1971 г., Series A, № 12, p. 45, § 93), а также толкующие их судебные постановления (см., mutatis mutandis, упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Крюслен против Франции", р. 21—22, § 29 ). В данном деле вопрос заключается в том, существовало ли в судах Франции на момент издания постановления министра от 29 ап­реля 1988 г. определенное число последовательных, четких и ясных реше­ний, в которых бы применялась статья 14 Закона 1881 года с поправками таким образом, чтобы ассоциация-заявитель могла регулировать свои дей­ствия, когда речь зашла о публикации книг.

 

Ввиду, в частности, ограниченного пересмотра дела, проведенного Го­сударственным Советом во время, когда имели место оспариваемые дей­ствия, Европейский Суд склонен считать, что обжалуемое ассоциацией-заявителем ограничение не соответствовало требованию возможности предвидеть правовые последствия. Верно, что решением от 9 июля 1997 г. по делу, находящемуся в производстве Европейского Суда, Государствен­ный Совет пересмотрел свою правоприменительную практику и расширил пределы рассмотрения дел до полного исследования оснований минис­терских решений, принятых со ссылкой на статью 14 Закона 1881 года. Тем не менее, в свете выводов относительно необходимости вмешательства Европейский Суд не счел нужным уточнять этот вопрос (см. ниже § 64).

 

2.   Законная цель

 

47. Власти Франции утверждали, что ограничительные меры, предус­мотренные в Законе 1881 года с поправками и воплощенные в последую­щей судебной практике, преследовали законные цели, а именно предот­вращение беспорядков, и очень часто использовались против публикаций расистской направленности или публикаций, призывавших население к насилию. Ассоциация-заявитель утверждала, что рассматриваемые поло­жения отражали дискриминационный подход, основанный на гражданст­ве авторов публикации и на языке публикации.

 

48.   Европейский Суд отметил, что в данном деле цель национальных властей при применении статьи 14 Закона 1881 года с поправками была предотвратить беспорядки путем запрета распространения на территории Франции книги, поощряющей сепаратистские настроения и оправдываю­щей применение насилия. Учитывая текущую ситуацию в Стране басков, Европейский Суд считал возможным постановить, что мера, принятая в отношении ассоциации-заявителя, преследовала цель, указанную властя­ми Франции: предотвращение беспорядков и преступлений. Это тот слу­чай, когда, как в рассматриваемой книге, сепаратистское движение при­бегает к применению силы (см. Постановление Большой Палаты Евро­пейского Суда по делу "Шюрек и Ёздемир против Турции" (Surek and Ozdemir v. Turkey) от 8 июля 1999 г., жалобы №№ 23927/94 и 24277/94, §51).

 

3.   Необходимость в демократическом обществе

 

а) Доводы сторон, выступавших в Европейском Суде

 

i. Ассоциация-заявитель

 

49. Ассоциация-заявитель считала, что явилась жертвой дискриминаци­онных мер в нарушение Статей 14 и 10 Конвенции. В связи с этим ассоциа­ция-заявитель подчеркнула, что запрет, вытекающий из исполнения поста­новления от 6 марта 1939 г., действительно носил дискриминационный ха­рактер, так как сам Закон был направлен на осуществление дискриминации по признакам гражданства и языка. Ассоциация-заявитель указала, что Закон был принят, когда общее отношение к иностранцам было враждебным и отражало дискриминационные взгляды, основанные на предубеждении, что иностранцы были особо опасны и деструктивные идеи были обязательно зарубежного происхождения. Закон был несовместим с современными, про­грессивными представлениями о пользовании основными правами, в соот­ветствии с которыми равенство в правах между иностранными и собствен­ными гражданами должно стать правилом.

 

50. Учитывая основания запрета, ассоциация-заявитель утверждала, что статья 14 Закона 1881 года с поправками действительно устанавливала более строгие правила в отношении зарубежных изданий или изданий, опубликованных на иностранном языке, и что эти правила были несо­вместимы с положениями Статей 14 и 10 Конвенции. В них отсутствовало объективное и разумное обоснование, и фактически они служили причи­ной формирования у общественности предубеждения против иностран­ных граждан. Закон также расходился с законодательством Европейского Сообщества о свободном обращении товаров, как оно применяется Судом Европейских Сообществ.

 

51. Ассоциация-заявитель утверждала, что все еще являлась жертвой нарушения положений Конвенции, потому что статья 14 Закона 1881 года с поправками ставила ассоциацию в состояние постоянной угрозы — некий Домоклов меч, занесенный над правом ассоциации-заявителя на свободу выражения мнения, гарантированным Статьей 10 Конвенции. Здесь ассоциация-заявитель отметила, что ее цель была в том, чтобы сообщить как можно более широкой аудитории в различных странах и на международном уровне о правах человека и правах народов и, в частности, о праве народа решать свою собственную судьбу и праве на самоопреде­ление. Поэтому цель ассоциации-заявителя состояла в распространении идей, которые, по мнению министра внутренних дел, поощряли сепара­тистские настроения и, таким образом, стали основанием для цензуры со стороны Министерства. Кроме того, эти книги были написаны совместно французскими и испанскими авторами и на французском, испанском, баскском, немецком, итальянском и английском языках. Ассоциация-за­явитель уже претерпевала на протяжении девяти лет длящееся нарушение ее права на свободу выражения мнения. При окончательном рассмотре­нии Закон представлял собой исключительно серьезную угрозу свободе выражения мнения, так как им был установлен ряд превентивных мер, которые не подчинялись общим правилам о свободе прессы. Другими словами, была установлена административная система, в которой суды пересматривали дело после имевшего место факта (expostfacto), не обладая возможностью приостановить действие оспариваемой меры. Министру были предоставлены чрезвычайно широкие полномочия по оценке осно­ваний для наложения запрета, а запреты носили общий и абсолютный характер в пределах своих территориальных и временных границ и не могли быть приспособлены к конкретным ситуациям.

 

ii. Власти Франции

 

52. Власти Франции утверждали, что оспариваемый Закон не мог рас­сматриваться как не соблюдающий в целях пункта 2 Статьи 10 Конвенции соразмерность между поставленными целями и используемыми методами по той причине, что административные суды осуществляли контроль за соблюдением пропорциональности. В результате этого контроля только меры, оправданные наличием исключительно серьезной угрозы интере­сам общества, могли быть приведены в исполнение.

 

53. Как утверждали власти Франции, не было также никакой дискри­минации в отношении авторов и издателей французских и зарубежных изданий при осуществлении ими права на свободу выражения мнения. Это правда, что концепция "зарубежного происхождения", без которой было бы невозможно применять оспариваемые нормы, регулирующие наложение запретов, была истолкована в правоприменительной практике таким образом, чтобы она могла быть применена и к книгам, опублико­ванным за рубежом, хотя сам по себе данный показатель не был опреде­ляющим, и к книгам, опубликованным во Франции, которые в связи с их идеей и содержанием приобрели статус зарубежной публикации. Поэтому запрет, содержащийся в статье 14 Закона 1881 года с поправками, приме­нялся как к французским, так и к зарубежным издателям. Различия между нормами права, регулировавшими публикации зарубежного происхожде­ния, и нормами права, регулировавшими иные публикации, не были та­кими явными, как утверждала ассоциация-заявитель, когда заявляла о дискриминации в нарушение Статьи 14 Конвенции.

 

54. Власти Франции указали, что как часть своих общих полномочий административные власти имели право изымать французские издания, если они считали, что эти издания вызовут серьезное нарушение общест­венного порядка. Поэтому административные власти были уполномочены наложить запрет на публикацию работы, если имелась серьезная угроза общественному порядку, независимо от того, являлась ли публикация французской или она была зарубежного происхождения, и, соответствен­но, в обоих случаях осуществлялся пересмотр дел судами (которые оце­нивали пропорциональность и необходимость). Следовательно, к двум одинаковым по содержанию изданиям, одному — французскому, а дру­гому — иностранного происхождения, не могло быть существенно разно­го отношения. Предполагаемое различие в отношении на самом деле представляло собой только различие в правовом обосновании и последо­вавших процедурах. Именно из-за судебного постановления по делу ас­социации "Экин" от 9 июля 1997 г. оно теперь стало существенным фор­мальным различием. В результате вынесения этого постановления адми­нистративные суды должны были обеспечивать, чтобы в случаях, анало­гичных находящимся на рассмотрении Европейского Суда, оспариваемое решение было точно пропорционально серьезности обстоятельств дела, которые сами по себе должны быть такого рода, чтобы оправдывать ре­шение.   Например, только серьезная угроза общественным интересам могла оправдать такую же серьезную меру, и именно на этом основании решение,   нарушающее   права   ассоциации-заявителя,   было   отменено. Более того, если отдельные меры нарушали бы Статью 10 Конвенции, они неизбежно нарушали бы и статью 14 Закона 1881 года, как это теперь толкуется в практике Государственного Совета, потому что такие меры выходили бы за пределы полномочий, установленных указанной судебной практикой.   Поэтому несмотря на рассмотрение фактических обстоя­тельств дела, а также на основании всех приведенных выше доводов ничем нельзя оправдать тот довод, что полномочия, предоставленные админи­стративным властям оспариваемым Законом, сами по себе не соответст­вовали положениям Статьи 10 Конвенции.

 

55. В соответствии с утверждениями властей Франции наличие закона, специально относящегося к иностранным публикациям, было, более того, обосновано необычным характером этих публикаций, означавшим, что во многих случаях суды Франции не могли практически наложить взыскание на авторов публикаций, виновных в противоправном поведении, когда те действовали из-за границы. Даже если предположить, что французские суды располагали бы возможностью налагать взыскание на этих лиц, про­цедура исполнения таких наказаний была бы, тем не менее, неурегулиро­ванной. Следовательно в данных условиях не было доказано, что Закон 1881 года с поправками содержал дискриминационные положения.

 

b) Мнение Европейского Суда

 

i. Общие принципы

 

56. Европейский Суд напомнил общие принципы, лежащие в основе его постановлений, касающихся Статьи 10 Конвенции (см., в частности, Поста­новление Европейского Суда по делу "Хэндисайд против Соединенного Ко­ролевства" (Handyside v. United Kingdom) от 7 декабря 1976 г., Series A, № 24; Постановление Европейского Суда по делу ""Санди Тайме" против Соеди­ненного Королевства (№ 1)" (Sunday Times v. United Kingdom (№ 1)) от 26 апреля 1979 г., Series A, № 30; Постановление Европейского Суда по делу "Лингенс против Австрии" (Lingens v. Austria) от 8 июля 1986 г., Series A, № 103; Постановление Европейского Суда по делу "Обершлик против Ав­стрии (№ 1)" (Oberschlick v. Austria (№ 1)) от 23 мая 1991 г., Series A, № 204; и Постановление Европейского Суда по делу ""Обзервер" и "Гардиан" про­тив Соединенного Королевства" (Observer and Guardian v. United Kingdom) от 26 ноября 1991 г., Series A, № 216).

 

Свобода выражения мнения составляет одну из существенных основ демократического общества и является главным условием развития обще­ства и самовыражения каждого из его членов. В соответствии с пунктом 2 Статьи 10 Конвенции свобода выражения мнения применяется не только к "информации" или "идеям", которые приветствуются или считаются не оскорбительными или нейтральными, но и к "информации" или "идеям", которые оскорбляют, шокируют или тревожат. Таковы требования плю­рализма, терпимости и широты взглядов, без которых не может быть "демократического общества". Как указано в Статье 10 Конвенции, сво­бода может быть подвергнута ограничениям, которые, однако, должны быть точно истолкованы, а необходимость самих ограничений должна быть убедительно установлена.

Прилагательное "необходимо" по смыслу пункта 2 Статьи 10 Конвен­ции подразумевает наличие "крайней социальной необходимости". Дого­варивающимся Государствам предоставлена определенная свобода при оценке того, имеется ли такая необходимость, но она идет рука об руку с европейским контролем, охватывающим как законодательство, так и ре­шения, которыми оно применяется, даже те, которые приняты независи­мым судом. Поэтому Европейский Суд имеет право принимать оконча­тельное решение о том, совместимо ли "ограничение" со свободой выра­жения мнения, как это закреплено в Статье 10 Конвенции.

 

Задачей Европейского Суда при осуществлении надзорных функций является не подмена собой компетентных национальных судов, а пере­смотр в соответствии со Статьей 10 Конвенции решений национальных судов, которые они приняли в процессе реализации своих полномочий по оценке социальной необходимости. Это не означает, что Европейский Суд должен только убедиться, что государство-ответчик осуществило свое пол­номочие обоснованно, аккуратно и добросовестно; Европейский Суд дол­жен рассмотреть обжалуемое вмешательство в свете дела в целом и опре­делить, было ли вмешательство "пропорционально поставленным закон­ным целям" и были ли приведенные национальными властями основания оправдания вмешательства "относимыми и достаточными".

 

Статья 10 Конвенции не запрещает налагать предварительные запреты на публикацию как таковую. Это подтверждается не только терминами "условия", "ограничения", "предотвращение" и "защита", которые со­держатся в данной Статье, но и указанным выше Постановлением Евро­пейского Суда по делу ""Санди Тайме" против Соединенного Королев­ства" от 26 апреля 1979 г. и Постановлением Европейского Суда по делу ""Маркт интерн Ферлаг ГмбХ" и Клаус Беерманн" против Германии" (Markt intern Verlag GmbH and Klaus Beermann v. Germany) от 20 ноября 1989 г. (Series A, № 165). Вместе с тем предварительные ограничительные меры содержат ряд опасных моментов, которые требуют от Европейского Суда самого тщательного рассмотрения. Особенно это относится к делам, где участвует пресса, так как значимость новостей падает очень быстро, и даже небольшая отсрочка в их публикации лишает новости всей их ценности и интереса. Эта опасность относится и к публикациям или другим периодическим изданиям, которые касаются актуальных тем.

 

57. Европейский Суд считал, что эти принципы применимы также к публикации книг вообще или к публикации текстов, не являющихся пе­риодическими изданиями.

 

ii. Применение вышеуказанных принципов в данном деле

 

58. Статья 14 Закона 1881 года с поправками сформулирована в очень широких по значению терминах и наделяла министра внутренних дел обширными полномочиями по наложению административных запретов на распространение зарубежных публикаций или изданий на иностранном языке. Как было указано выше, такие предварительные ограничительные меры не обязательно в принципе расходятся с положениями Конвенции. Тем не менее, необходимо правовое обоснование, обеспечивающее как жесткий контроль за рамками наложенного запрета, так и эффективный судебный надзор во избежание злоупотребления полномочиями.

 

59. Власти Франции отметили, что полномочия министра внутренних дел были тщательно проконтролированы административными судами, ко­торые могли отменить запрет. Кроме того, в соответствии со статьей 8 Указа от 28 ноября 1983 г. решения, принятые на основании статьи 14 Закона 1881 года с поправками, могли быть исполнены только после того, как лицу, которому они адресовались, давалась возможность представить письменные объяснения или по запросу изложить дело в устной форме (см. выше § 32).

 

60. Учитывая сферу применения норм относительно зарубежных пуб­ликаций, Европейский Суд отметил, что статья 14 Закона 1881 года с поправками устанавливает исключение из общего правила, предоставляя министру внутренних дел право налагать в пределах Франции общий и абсолютный запрет на обращение, распространение или продажу каких-либо документов, написанных на иностранном языке, или любых документов, которые считаются документами зарубежного происхождения, даже если они написаны на французском языке. Европейский Суд отме­тил, что это положение не содержит условий, когда данное полномочие может быть реализовано. В частности, нет ни определения концепции "зарубежного происхождения", ни указания на основания, по которым публикация, которая считается иностранной, может быть запрещена. Вполне допустимо, что эти пробелы были постепенно заполнены право­применительной практикой административных судов. Тем не менее, как указала ассоциация-заявитель, применение этих норм приводит в опре­деленных случаях к удивительным результатам, которые иногда баланси­руют на грани злоупотребления полномочиями в зависимости от языка публикации и места, где она написана.

 

61. Что касается формы и пределов судебного пересмотра администра­тивных запретов, то, как отметил Европейский Суд, пересмотр произво­дится после ex post facto. Кроме того, судебный пересмотр не является автоматическим, так как он производится только после обращения изда­теля в Европейский Суд. Относительно пределов и эффективности судеб­ного пересмотра Европейский Суд отметил, что до принятия Государст­венным Советом решения по данному делу, рассматриваемому сейчас Европейским Судом, административные суды производили только огра­ниченный пересмотр решения, принятого в соответствии со статьей 14 Закона 1881 года с поправками. Государственный Совет не использовал свои полномочия для полного пересмотра оснований решения до выне­сения постановления от 9 июля 1997 г. в деле ассоциации "Экин". И даже при таких условиях ассоциации-заявителю пришлось ждать более девяти лет, что получить окончательное решение по делу. Очевидно, что длитель­ность судебных процессов существенно ухудшила эффективность судеб­ного пересмотра дела, в то время как дело должно было быть рассмотрено гораздо быстрее именно из-за предмета спора. Отягчающим обстоятель­ством, и это не оспаривается властями Франции, является то, что в соот­ветствии с нормами права, применимыми в данном деле, исполнение приказа могло быть приостановлено, только если сторона, направляющая соответствующую просьбу, могла доказать, что запрет приведет к ущербу, который трудно было бы восстановить. Такое условие как минимум за­труднительно выполнить, если не сказать большего. Наконец, в статье 8 Указа от 28 ноября 1983 г. предусмотрено, что если власти подтверждают срочную необходимость запрета, то издатели не имеют права подавать устные или письменные замечания до определения порядка наложения запрета, как это и случилось в данном деле. В заключение, Европейский Суд считал, что рассматриваемые процедуры судебного пересмотра по делам,   касающимся административных запретов   на публикации,   не предоставляют достаточных гарантий против злоупотребления полномо­чиями.

 

62. Подобное законодательство оказывается в прямом противоречии с текстом пункта 1 Статьи 10 Конвенции, где указано, что права, закрепленные в данной Статье, гарантируются "независимо от государственных границ". Власти Франции утверждали, что наличие норм, особо касающихся зарубеж­ных публикаций, было среди прочего оправданно тем, что было невозможно применять какие-либо меры в отношении виновных в противоправном по­ведении авторов или издателей, которые действовали из-за границы. Евро­пейский Суд не считал этот довод убедительным. Хотя исключительные обстоятельства 1939 года, в преддверии Второй мировой войны, могли и оправдать жесткий контроль за иностранными публикациями, довод о том, что система, дискриминирующая подобные издания, должна оставаться в силе, оказывается несостоятельным. Европейский Суд также отметил, что центральные органы управления ассоциации-заявителя, которая издала за­прещенную публикацию, находятся во Франции.

 

63. В данном деле Европейский Суд, как и Государственный Совет Франции, считал, что содержание книги не оправдывало, с учетом, в частности, вопросов общественной безопасности и общественного поряд­ка, настолько серьезного вмешательства в свободу ассоциации-заявителя на выражение мнения, которое представлял собой запрет на публикацию, наложенный Министерством внутренних дел. В заключение, Европей­ский Суд считал, что запрет не был подкреплен крайней социальной необходимостью и не соответствовал поставленным законным целям.

 

64. В свете этих доводов и на основании анализа оспариваемого зако­нодательства Европейский Суд пришел к выводу, что вмешательство, ос­нованное на статье 14 Закона 1881 года с поправками, нельзя рассматри­вать как "необходимое в демократическом обществе". Поэтому имело место нарушение Статьи 10 Конвенции.

 

65. Принимая во внимание этот вывод, Европейский Суд не счел необходимым рассматривать отдельно требования, основанные на Ста­тье 10, взятой в совокупности со Статьей 14 Конвенции.

 

III. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ ПУНКТА 1 СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ

 

66.  Ассоциация-заявитель жаловалась на длительность судебного раз­бирательства. Она заявила о нарушении пункта 1 Статьи 6 Конвенции, который гласит:

 

"... Каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях ... имеет право на ... публичное разбирательство дела в разумный срок... судом".

 

67. В меморандуме от 23 февраля 2001 г. власти Франции настаивали, что данное дело не могло рассматриваться как спор о гражданских правах и обязанностях по смыслу пункта 1 Статьи 6 Конвенции. Однако Европейский Суд не усмотрел оснований для отступления от позиции, которую он занял при вынесении решения о приемлемости от 18 января 2000 г. Поэтому Ев­ропейский Суд не согласился с замечаниями властей Франции.

 

68. Рассматриваемый период судебных процессов начался 1 июня 1988 г., когда ассоциация-заявитель подала административную жалобу на запрет, исполненный в соответствии с приказом министра внутренних дел от 29 апреля 1988 г. Завершился этот период с принятием Государствен­ным Советом постановления от 9 июля 1997 г. Поэтому указанный период длился девять лет, один месяц и восемь дней.

 

69.  Чтобы определить, был ли превышен предел "разумного срока", су­дебный процесс следует оценивать в свете конкретных обстоятельств дела и критериев, установленных в правоприменительной практике Европейского Суда, в частности, сложности дела, поведения ассоциации-заявителя и со­ответствующих властей и значимости того, в чем была заинтересована ассо­циация-заявитель (см., среди других прецедентов, Постановление Европей­ского Суда по делу "Сильва Понтеш против Португалии" (Silva Pontes v. Portugal) от 23 марта 1994 г., Series A, № 286-А, р. 15, § 39).

 

70. Ассоциация-заявитель указывала, что судебное рассмотрение дли­лось девять лет и один месяц: пять лет — в Административном суде г. По, и четыре года — в Государственном Совете, по апелляционной жалобе. Ассоциацию-заявителя никаким образом нельзя считать ответственной за задержку с рассмотрением дела, так как она всегда действовала незамед­лительно. В соответствии с утверждениями ассоциации-заявителя, об ад­министративных судах такого нельзя было сказать.

 

71.   Власти Франции утверждали, что дело являлось сложным из-за правовых и фактических вопросов, которые были им затронуты. Значи­мость дела была подтверждена принятыми судебными постановлениями и тем обстоятельством, что Государственный Совет принимал решение по данному делу, заседая "Отделом по разрешению судебных споров" в пол­ном составе. Более того, постановление было принято только по истече­нии года после того, как министр внутренних дел представил замечания в подтверждение своей позиции.

 

72.   Европейский Суд отметил, что судебное рассмотрение дела в двух инстанциях заняло более девяти лет. Европейский Суд подчеркнул, что административным судам потребовалось два года, чтобы определить под­судность дела. Также прошло около двух с половиной лет между 9 января 1991 г., когда председатель Отдела по разрешению судебных споров Го­сударственного Совета постановил вернуть дело в Административный суд г. По, и 1 июня 1993 г., когда последний суд принял постановление. Ев­ропейский Суд также отметил, что рассмотрение дела Государственным Советом заняло почти четыре года. Ни одно из процессуальных действий ассоциации-заявителя не свидетельствует о поведении, направленном на затягивание процесса. Верно то, что, как указали власти государства-от­ветчика, дело являлось довольно сложным. Однако продолжительность судебных процессов в основном объяснялась действиями судов, в произ­водстве которых находилось дело.

 

73. Европейский Суд напомнил, что Высокие Договаривающиеся Сто­роны сами организуют свои правовые системы таким образом, чтобы их суды гарантировали каждому лицу принятие окончательного решения, определяющего гражданские права и обязанности, в разумный срок. Ев­ропейский Суд счел, что общая продолжительность судебного рассмотре­ния, более девяти лет, не может считаться "разумной", когда предмет судебного разбирательства имел особое значение.

 

74.   Соответственно, имело место нарушение пункта 1 Статьи 6 Кон­венции.

 

IV. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 13 КОНВЕНЦИИ

 

75.  Ассоциация-заявитель жаловалась на то обстоятельство, что не имела доступа к процедуре ускоренного судебного разбирательства в ад­министративных судах, в соответствии с которой суд мог пересмотреть запрет, наложенный на публикацию книги, и снять его, если необходимо. Ассоциация-заявитель утверждала, что жалоба, которая не имела послед­ствий в виде приостановления производства по делу, не могла удовлетво­рять требованиям Статьи 13 Конвенции.

 

76.  Учитывая приведенные выше в § 73 выводы, а также ход рассуж­дений, изложенный в §§ 60—62, Европейский Суд не счел необходимым рассматривать данное требование отдельно.

 

V. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

 

77.   Статья 41 Конвенции гласит:

 

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Про­токолов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого на­рушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компен­сацию потерпевшей стороне".

 

А. Ущерб

 

78. Ассоциация-заявитель посчитала, что весь ущерб, причиненный общим запретом на продажу книги на территории Франции, должен быть компенсирован. Нет никаких сомнений, что по прошествии девяти лет после наложения запрета книга потеряла свою актуальность и, следовательно, боль­шую часть представляемого интереса. В соответствии с утверждениями ас­социации-заявителя потенциальные объемы продаж книги на территории Франции были следующими: 4000 экземпляров на французском, 1000 — на баскском, 250 — на испанском и 100 — на английском языках. Розничная цена одной книги составляла 90 французских франков, и, таким образом, общая сумма продаж составила бы 481 500 французских франков.

79.   Как утверждали власти Франции, ущерб мог быть оценен только в свете того обстоятельства, что ассоциация-заявитель могла получить компенсацию, обратившись в национальные суды. Соответственно, сумма компенсации должна быть в любом случае уменьшена.

 

80. Европейский Суд не может рассматривать, какими могли бы быть доходы ассоциации-заявителя от публикации книги. Тем не менее, Евро­пейский Суд считал, что из-за характера запрета и необоснованно долгого срока судебного рассмотрения дела ассоциации-заявителю, несомненно, был причинен ущерб, который, однако, нельзя с точностью оценить. В этом случае Европейский Суд, исходя из принципа справедливости, при­судил ассоциации-заявителю 250 000 французских франков в качестве компенсации материального ущерба.

 

В. Моральный вред

 

81. Ассоциация-заявитель утверждала, что ей был причинен мораль­ный вред, так как на протяжении девяти лет национальные власти считали ее и выставляли ее перед обществом как организацию, поддерживающую идеи терроризма.   Ассоциация-заявитель оценила моральный   вред в 100 000 французских франков. Вред, причиненный чрезмерно длитель­ным судебным рассмотрением дела, ассоциация-заявитель оценила в 100 000 французских франков. В заключение, то обстоятельство, что ас­социация-заявитель подверглась дискриминации по причинам нацио­нального происхождения и языка, составляло особо тяжкое нарушение, причинившее ассоциации-заявителю моральный вред, оцениваемый в 100 000 французских франков.

 

82. В целом ассоциация-заявитель требовала присудить ей 300 000 французских франков в качестве компенсации морального вреда.

 

83.  Власти Франции утверждали, что требуемая сумма являлась явно завышенной.

 

84. Европейский Суд считал, что ассоциации-заявителю был, несо­мненно, причинен моральный вред, исходя из характера запрета на пуб­ликацию и необоснованно долгого срока судебного рассмотрения дела. Учитывая свою правоприменительную практику в этой области и прини­мая решение на основе принципа справедливости, Европейский Суд при­судил ассоциации-заявителю 50 000 французских франков в соответствии с данным пунктом требований.

 

С. Судебные расходы и издержки

 

85. Ассоциация-заявитель оценивала расходы и издержки, понесенные во время рассмотрения дела национальными судами, следующим образом:

 

5058 французских франков обязательных платежей, внесенных во время рассмотрения дела Административным судом г. По, 14 292 французских франка, выплаченных при рассмотрении дела Го­сударственным Советом, составляющие общую сумму в размере 23 500 французских франков, включая расходы на телефонные переговоры, факсимильные сообщения и изготовление копий документов для адвокатов.

 

К этим расходам прибавляются расходы на переписку, на поездки в Байонну, По и Париж (Paris) на судебные заседания, а также расходы на перевозку и хранение непроданных экземпляров книги, которые состави­ли в сумме 12 000 французских франков.

 

86. Ассоциация-заявитель утверждала, что понесла расходы в размере 51 000 французских франков при рассмотрении дела Европейским Судом.

 

87. Власти Франции сочли требования, заявленные в соответствии с данным пунктом, чрезмерными, особенно те, которые касаются рассмот­рения дела Европейским Судом.

 

88. Европейский Суд счел, что расходы, понесенные вследствие рас­смотрения дела национальными судами, должны быть компенсированы, так как они были понесены для того, чтобы устранить правонарушение, установленное Европейским Судом. В связи с этим Европейский Суд присудил ассоциации-заявителю 23 500 французских франков, чтобы воз­местить расходы на обязательные платежи, выплаченные при рассмотре­нии дела Административным судом и Государственным Советом, а также сопутствующие расходы на телефонные переговоры, факсимильные со­общения и изготовление копий документов для адвокатов. Относительно расходов, понесенных при рассмотрении дела Европейским Судом, исхо­дя из принципа справедливости, он присудил ассоциации-заявителю 35 000 французских франков, поднимая общую сумму компенсации су­дебных расходов и издержек до 58 500 французских франков.

 

89. Далее, ассоциация-заявитель утверждала, что все заявленные рас­ходы и издержки, вытекающие из национальных судебных процессов, должны быть увеличены на 5 процентов для учета общей инфляции, ис­числяемой с момента подачи требований о компенсации в Министерство внутренних дел 2 декабря 1997 г.

 

90.   Европейский Суд отклонил это требование.

 

Д. Процентная ставка при просрочке платежей

 

91. Согласно информации, полученной Европейским Судом, годовая процентная ставка, применяемая во Франции на день принятия настоя­щего Постановления, составляет 4,26 процента.

 

НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:

 

1)  отклонил требования властей Франции пересмотреть решение от­носительно их предварительных возражений, в которых указывалось, что ассоциация-заявитель не могла считаться жертвой;

 

2)   постановил, что имело место нарушение Статьи 10 Конвенции;

 

3) постановил, что не возникает отдельного вопроса в соответствии со Статьей 10, взятой в совокупности со Статьей 14 Конвенции;

 

4)  отклонил требования властей Франции пересмотреть решение от­носительно их предварительных возражений, в которых указывалось, что пункт 1 Статьи 6 Конвенции неприменим к обжалуемому порядку судеб­ного рассмотрения дела;

 

5) постановил, что имело место нарушение пункта 1 Статьи 6 Конвенции;

 

6)   постановил, что нет необходимости рассматривать жалобу в соот­ветствии со Статьей 13 Конвенции;

7)   постановил:

 

(a) что государство-ответчик обязано выплатить ассоциации-заявите­лю в течение трех месяцев с даты вступления в силу настоящего Поста­новления в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции 250 000 (двести пятьдесят тысяч) французских франков в качестве компенсации матери­ального ущерба, 50 000 (пятьдесят тысяч) французских франков — в ка­честве компенсации морального вреда и 58 500 (пятьдесят восемь тысяч пятьсот) французских франков — в качестве компенсации расходов и из­держек, с учетом любого налога на добавленную стоимость, который может взиматься с этой суммы;

 

(b)   что проценты по годовой ставке 4,26 процента подлежат выплате по истечении вышеупомянутых трех месяцев и до момента выплаты;

 

8) отклонил остальные требования ассоциации-заявителя о справедли­вой компенсации.

 

Совершено на французском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 17 июля 2001 г. в соответствии с пункта­ми 2 и 3 Правила 77 Регламента Суда.

 

 

С. ДОЛЛЕ                                                               В. ФЮРМАН

Секретарь Секции Суда                                           Председатель Палаты

 

Перевод с английского Д. Михалиной

 

содержание