ВТОРАЯ СЕКЦИЯ
РЕШЕНИЕ
ОТНОСИТЕЛЬНО ПРИЕМЛЕМОСТИ
жалобы Номер 59344/00
Рустема Гумеровича Султанова (Rustem Gumerovich SULTANOV)
Против России
Европейский Суд по Правам человека (Вторая Секция), заседая 18 января 2005 Палатой в составе:
г. J.-P. Коста, Президент,
г. я. Cabral Barreto,
г. R. Türmen,
г. V. Butkevych,
г. м. Ugrekhelidze,
г. A. Kovler,
госпожа E. Fura-Sandström, судьи,
и г-жа Dolle, Секретарь (Грефье) Секции,
Рассмотрел жалобу, поданную 8 июля 2000,
С учетом меморандума, представленного Государством-ответчиком и отзыва на него, представленного заявителем,
Обсудив жалобу, решает следующим образом:
ФАКТЫ
Заявитель, Рустем Гумерович Султанов, гражданин России, родился в 1951 и проживает в Уфе. Он был представлен перед Судом г. Э. С. Kareyev и г. Д. Э. Kareyev, адвокатами, практикующими в Уфе. Российские Власти (“Власти”) были представлены г. П. Лаптевым, Представителем Российской Федерации в Европейском Суде по Правам человека.
Обстоятельства дела, как представлено сторонами,
могут быть изложены в итоге следующим образом.
1. принятие решения о сносе дома заявителя,
строительстве на его месте гостиницы, и выполнение этих решений
Заявитель и три других члена его семейства жили в
доме общей площадью 91.7 кв. м и жилой площадью 60.8 кв. м на земельном участке
в центре города Уфы.
В соответствии с Генеральным планом развития города
Уфа, было запланировано строительство гостиничного комплекса в городском
центре, что предусматривало изъятие необходимого для этого земельного участка и
снос множества старых зданий, расположенных на этом участке, включая и дом заявителя.
Решением № 1829 от 30 мая 1997, местные власти объявили
вышеуказанные здания, непригодными для постоянного проживания и предписали
администрации района снести их и переселить проживающих в них жителей.
Администрация района предложила семейству заявителя
две смежных квартиры общей площадью 94.9 кв.м.
Решением № 2080 от 17 июня 1997, местные власти выдали
разрешение на строительство гостиничного комплекса.
27 июня 1997 местные власти создали комиссию для оценки
насаждений на участке заявителя. 1 июля комиссия оценила их в 53 203 000
российских рублей (RUR).
2 июля 1997 местные власти утвердили оценку комиссии и вынесли решение о
выплате вышеуказанной суммы заявителю.
Решением № 2198 от 3 июля 1997, местные власти
конфисковали участок земли заявителя и закрепили ее для строительства
гостиницы.
Поскольку заявитель отказался переселиться в
выделенные ему квартиры, власти района составили по этому поводу акт от 8 июля
1997. В этом акте, заявитель написал, что он предпочитает жить в его
собственном доме, а не в выделенных ему квартирах.
8 июля 1997 заявитель воспрепятствовал строителям
входить на его землю.
17 июля 1997 компенсация за насаждения в размере RUR 53 203 000 выплачена заявителю.
7 августа 1997 власти района вынесли постановление о
закреплении за семейством заявителя двух муниципальных квартир, ранее
выделенных для него, общей площадью 94.9 кв. м в компенсацию за его дом,
назначенный к сносу.
С 26 сентября 1997 по 3 октября 1997 произведено выселение
семейства заявителя судебными приставами-исполнителями на основании
определения, вынесенного Кировским Районным судом Уфы 4 сентября 1997 во
исполнение решения того же суда от 14 августа 1997 (см. ниже). Заявитель и его
семейство были вселены в свои две новые квартиры.
В соответствии с решением местных властей, 3 октября
1997 комиссия оценила снесенный дом заявителя в RUR 39 334 000. Эти деньги выплачены заявителю
16 октября 1997.
Скоро дом заявителя был снесен.
2. Судебные разбирательства относительно земли
(i) первое
разбирательство
Местные власти обратились в суд с иском к заявителю о
не чинении препятствий для проведения строительных работ. Заявитель подал
встречный иск, требуя отменить Решениюе № 2198 от 3 июля 1997.
14 июля 1997 Кировского Районный суд Уфы рассмотрел
спор. Суд нашел, что заявитель не был собственником спорной земли, но имел
только право пользования ею. Суд далее отметил, что заявитель отказался
оспорить размер оценки его насаждений, хотя суд разъяснил ему, что он имеет на
это право. Суд удовлетворил иск властей района и отклонил требование заявителя.
Это решение было оставлено в силе Верховным Судом
Республики Башкортостан 29 июля 1997.
(ii) Второе
разбирательство
Заявитель обратился в суд с заявлением против местных
властей, оспаривая их отказ, имевший место в 1993 году, выдать ему
свидетельство о праве собственности на его земельный участок. 13 марта 2001 Октябрьский
Районный суд Уфы отклонил это заявление, поскольку заявитель пропустил срок
исковой давности. Верховный Суд Республики Башкортостана 26 апреля 2001 оставил
это решение суда без изменений.
3. Судебные разбирательства относительно выселения заявителя
(i) первое
разбирательство
1 августа 1997 Администрация Кировского Района Уфы обратилась
в Кировский Районный суд Уфы, с иском о выселении заявителя из его дома на
основании Решения № 1829 от 30 мая 1997 Городской Администрации Уфы. Заявитель
представил суду письменные объяснения и просил суд рассмотреть дело в его
отсутствие.
14 августа 1997 суд рассмотрел дело. Суд пришел к
выводу, что власти района предоставили семейству заявителя, в соответствии с нормами
законодательства, две смежные квартиры общей площадью 94.9 кв. м, что превысило
общую площадь 91.7 кв. м в доме заявителя. Суд отметил, что заявитель отказался
переселиться в эти квартиры, потому что он предпочел жить в собственном доме. Районный
суд вынес решение о выселении из дома и переселении семейства заявителя в новые
квартиры, предоставленные ему властями района. Заявитель обжаловал это решение
суда.
21 октября 1997 Верховный Суд Республики
Башкортостана оставил это решение без изменений.
(ii) отмена
решения суда первой инстанции от 14 августа 1997 и определения суда
кассационной инстанции от 21 октября 1997 в порядке надзора
Рассмотрев ходатайство заявителя об отмене вынесенных
решений в порядке надзора, 7 июня 1999 Заместитель Председателя Верховного Суда
Российской Федерации принес протест
на вышеупомянутые решения в Верховный Суд Республики Башкортостан. Он требовал отменить
решение суда от 14 августа 1997 и определение от 21 октября 1997, на основании,
в частности, нарушения принципа
состязательности, поскольку власти района представили в ходе разбирательства
дела в суде первой инстанции новые доказательства в обоснование своего
требования о выселении заявителя, на которые заявителю не было предоставлена
возможность представить возражения.
30 июля 1999 Верховный Суд Республики Башкортостан
удовлетворил протест и отменил в порядке надзора обжалованные решения на том
основании, что суды не применили по делу нормы закона, регулирующего
компенсацию относительно собственности, конфискованной для общественных
потребностей. Суд вернул дело в суд первой инстанции для нового рассмотрения.
(iii) Встречный
иск заявителя
В неустановленный день, после 30 июля 1999, заявитель
подал встречный иск о восстановлении во владении домом и взыскании морального
вреда. 4 ноября 1999 Кировский Районный суд Уфы оставил этот иск без рассмотрения.
По кассационной жалобе заявителя, 20 января 2000 Верховный Суд Республики
Башкортостан отменил вышеуказанное определение об оставлении его иска без
рассмотрения и, в неустановленный день до 14 апреля 2000, Районный суд принял
иск к рассмотрению и соединил его в одно производство с делом относительно
выселения заявителя.
(iv) Второе
разбирательство
14 апреля 2000 Кировский Районный суд Уфы рассмотрел
дело. Заявитель, который просил суд рассмотреть дело в его отсутствие, не
участвовал в слушании. Суд отметил что, на основании вступившего в силу решения
Верховного Суда Республики Башкортостан от 29 июля 1997, земельный участок заявителя
был изъят для общественных потребностей и что законность этого изъятия не может
быть оспариваема при рассмотрении настоящего дела. Суд далее отметил, что, для
постройки гостиничного комплекса, которая был закончена в декабре 1998, снос
дома заявителя был необходим. Суд также отметил, что общая площадь
предоставленных заявителю квартир, превышает общую площадь его снесенного дома,
а стоимость их превышает, по крайней мере, вдвое стоимость снесенного дома, что
подтверждено экспертизой, данные которой получены судом 21 марта 2000. Что
касается денежной компенсации, выплаченной заявителю за дом, суд нашел, что
Государство должным образом компенсировало убытки, причиненные заявителю. Суд удовлетворил
требования властей района и отклонил требование заявителя. Суд решил, что право
собственности заявителя на дом утрачено в августе 1997 и что заявитель мог быть
выселен из дома и переселен в жилое помещение, выделенное ему властями района.
Поскольку заявитель был уже выселен из дома, никакое исполнение этого решения
не требовалось.
Заявитель обжаловал это решение в кассационном
порядке. 5 июня 2000 Верховный Суд Республики Башкортостан отменил решение суда
от 14 апреля 2000 на основании незаконного состава суда, и того, что суд не исследовал
должным образом доказательства по делу и не применил нормы права, регулирующие
спорные правоотношения. Дело было возвращено в суд первой инстанции для нового
рассмотрения.
26 марта 2001 Районный суд рассмотрел дело. Заявитель,
который был должным образом уведомлен относительно слушания, не явился, прося
суд рассмотреть дело в его отсутствие. Заявитель уточнил свои требования, в
части взыскания более высокого размера компенсации за дом и насаждения, а так
же дополнил требованием взыскать компенсацию за упущенную выгоду от утраты им
насаждений. Суд отметил, что, чтобы осуществить общественную цель, для реализации
которой и был изъят земельный участок, а именно строительство гостиничного
комплекса, снос дома заявителя был необходим. Суд отметил, что строительство гостиничного
комплекса было завершено в декабре 1998 и что он теперь использовался для
приема представителей федерального правительства и правительств иностранных
Государств, имея статус Государственного учреждения. Суд нашел, что заявитель
никогда не имел никаких документов на этот земельный участок. Его право
пользования участком вытекало из того, что на нем был расположен принадлежавший
ему дом. Кроме того, часть спорного земельного участка была захвачена им
самоуправно. Суд посчитал, что, в отсутствие согласия заявителя получить право собственности
на две квартиры, предоставленные ему, власти района правомерно предоставили ему
квартиры на условиях договора социального найма. Принимая во внимание сохраняющееся
у заявителя право бесплатного оформления в свою собственность квартир
посредством приватизации, суд отметил, что они были, по крайней мере, вдвое
дороже стоимости дома заявителя. Суд нашел, что, с учетом RUR 39 334 000 выплаченных заявителю за
насаждения, Государство должным образом компенсировало убытки заявителя. Что
касается стоимости насаждений, то суд произвел собственную их оценку в соответствии
с установленными законом требованиями, и нашел, что компенсация за них, выплаченная
заявителю превысила их стоимость, определенную по закону. Суд, признал действия
властей района законными. Требования заявителя о восстановлении его прав на дом и возмещение
морального вреда были выделены в отдельное производство. Остальные его
требования были отклонены. Суд решил, что права собственности заявителя на дом
прекратились в августе 1997, и санкционировал выселение из дома и переселение заявителя
и его семейства в две квартиры, выделенные властями района. Поскольку заявитель
был уже выселен из дома, никакого исполнения этого решения не требовалось.
По кассационной жалобе, 3 мая 2001 Верховный Суд
Республики Башкортостан, заслушав доводы заявителя и представителя властей
района, отменил решение суда первой инстанции в части удовлетворения требований
заявителя о взыскании упущенной выгоды за насаждения, в оставшейся части
решение суда было оставлено в силе. При этом Суд второй инстанции упомянул тот факт,
что дом заявителя был объявлен непригодным для постоянного проживания.
9 июля 2003 Районный суд рассмотрел требования заявителя
против властей района о восстановлении его в правах владения домом и взыскания убытков,
включая предполагаемую упущенную выгоду относительно утраченных им насаждений. Он
также исследовал четыре других требования, предъявленных заявителем против
различных властей Республики Башкортостан в связи со сносом его дома. Суд
отклонил требование относительно упущенной выгоды, как необоснованное, принимая
во внимание проведенную экспертизу. Остальные требования были отклонены как
необоснованные.
14 августа 2003 Верховный Суд Республики Башкортостан,
рассмотрев дело в кассационном порядке, оставил решение суда первой инстанции
без изменений.
4. Другие судебные разбирательства
Будучи неудовлетворен тем, как судебные власти и
различные местные и федеральные органы и должностные лица разобрали его дело, заявитель,
пытался возбудить судебные процессы против них. Однако его обращения в суд были
или отклонены как не основанные на внутреннем законодательстве или не
рассмотрены из-за отказа заявителя соблюсти уместные процессуальные требования.
ЖАЛОБЫ
1. Заявитель жаловался, ссылаясь на Статью 6 § 1 Конвенции
на длительность судебного разбирательства его
требований, предъявленных им против властей района о восстановлении его
прав на дом и взыскании причиненных ему убытков.
2. Он далее жаловался, ссылаясь на Статью 8з Конвенции,
что его выселение нарушило право уважения его жилища.
3. Заявитель также жаловался, что он был лишен своего
дома в нарушение гарантий Статьи 1 Протокола Номер 1.
4. Наконец, он жаловался, ссылаясь на Статьи 6 и 13 Конвенции
и Статью 1 Протокола номера 1, что в ходе судебных разбирательств, в которых он
был стороной, были нарушены его права на справедливое разбирательство дела. В
частности он жаловался, что он был лишен доступа к правосудию относительно его жалоб
на действия различных местных и федеральных властей разбиравших его дело. Он
также утверждал, что Государственные службы безопасности препятствовали его переписке
с Европейским Судом.
ПРАВО
1. Заявитель жаловался, что длительность судебного процесса, возбужденного им против властей
района о восстановлении его в правах относительно дома и взыскании убытков была
несовместима с “разумным сроком”, гарантированным Статьей 6 § 1 Конвенции,
которой предусмотрено следующее:
“Каждый в случае спора о его гражданских
правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения,
имеет право на ... разбирательство дела в разумный срок ... судом ... ”
В своих возражениях от 17 апреля 2001, Власти
утверждали, что эта часть жалобы была преждевременна и что, в любом случае, длительность
разбирательства дела на то время нельзя было бы счесть не разумной.
Заявитель поддержал свою жалобу.
Заявитель подал жалобу на действия властей района в
неустановленный день между 30 июля 1999 и 4 ноября 1999. Даже принимая, что заявитель
подал эту жалобу 30 июля 1999, в самый ранний из возможных дней, Суд полагает,
что эта жалоба явно не обоснована ввиду следующих соображений:
Рассматриваемые слушания завершились 14 августа 2003,
когда Верховный Суд Республики Башкортостан, действуя в качестве кассационной
инстанции, оставил в силе решение суда первой инстанции от 9 июля 2003. Период
времени, который должен быть учтен, таким образом, продолжался более чем четыре года.
Суд повторяет, что разумность срока судебного
разбирательства должна быть оценена в свете конкретных обстоятельств дела с учетом
критериев, установленных его прецедентным правом, таких как сложность дела,
поведение заявителя и уместных властей и того, что было под угрозой для заявителя
в споре (см., среди многих других дел, Frydlender v. Франции [GC], Номер 30979/96, § 43, ECHR 2000-VII).
Суд полагает, что дело заявителя не было особенно
сложным. Что касается поведения заявителя, то не представлено никаких
доказательств, что оно способствовало заметно длительности слушаний. Что касается
поведения судебных властей, Суд отмечает, что дело было исследовано двумя
уровнями юрисдикции, каждый из которых был задействован по три раза. Установлено,
что нет никаких признаков не оправданного промедления по делу, кроме ожидания
результатов экспертизы относительно оценки доходности насаждений заявителя, при
нахождении его дела в Кировском Районном суде Уфы между 3 мая 2001 и 9 июля
2003. Суд полагает, что такая задержка в разбирательстве дела, возможно, могла
быть меньше. Однако в двух других случаях Районному суду потребовалось меньше
чем год, чтобы рассмотреть дело. Верховный Суд Республики Башкортостан
рассматривал дело по кассационным жалобам в пределах двухмесячного срока в
каждом случае.
Суд напоминает, что задержка на некоторой стадии судебного
процесса может быть оправданна, если полную продолжительность слушаний нельзя
считать чрезмерной (см., например, Pretto и Другие v. Италии, постановление от 8 декабря 1983, Series A Номер 71, p. 16, § 37).
Вышеизложенные соображения приводят Суд к выводу, с учетом того, что было под угрозой для заявителя, что полная продолжительность слушаний в четыре года не может быть расценена как нарушение «разумного срока», предусмотренного Статьей 6 § 1. Из этого следует, что эта часть жалобы явно не обоснована и должна быть отклонена в соответствии со Статьей 35 §§ 3 и 4 Конвенции.
2. Заявитель затем жаловался, что его выселение
нарушило его право, предусмотренное Статьей 8 Конвенции, которая гарантирует
следующее:
«Статья
8
Право
на уважение частной и семейной жизни
1.
Каждый человек имеет право на уважение его личной и семейной
жизни, неприкосновенности его жилища и тайны корреспонденции.
2. Не допускается
вмешательство со стороны государственных органов в осуществление этого права,
за исключением вмешательства, предусмотренного законом и необходимого в
демократическом обществе в интересах государственной безопасности и
общественного спокойствия, экономического благосостояния страны, в целях
предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или
нравственности или защиты прав и свобод других лиц.»
Власти утверждали в своих возражениях от 17 апреля
2001, что эта жалоба, в той части, что касается событий предшествующих вступлению
Конвенции в силу относительно России, находится вне компетенции Суда. В той же
части, в которой жалоба касалась разбирательства
дела, после отмены предыдущего решения суда в порядке надзора, по инициативе заявителя,
она преждевременна, поскольку слушания еще не завершены.
Заявитель поддержал свою жалобу.
Что касается компетенции ratione temporis, Суд
обращает внимание, что заявитель был выселен в результате слушаний, которые
начались 1 августа 1997 и закончились, после возврата дела на новое
рассмотрение, 3 мая 2001, то есть после 5 мая 1998, дня с которого Конвенция
вступила в силу относительно России. Однако Суд
находит эту часть жалобы так или иначе неприемлемой по следующим
причинам:
Суд отмечает, что заявитель жил в доме, из которого
был выселен, будучи его законным собственником. Поэтому его Дом может быть расценен
как его «жилище» по смыслу Статьи 8 Конвенции. Выселение заявителя внутренними
судами составило вмешательство в его право уважать его жилище, но это было
сделано на основании внутреннего закона и очевидно преследовало цели
эффективного использования городской земли, в соответствии с Генеральным планом
развития города, и обеспечения безопасности заявителя и других жителей, принимая
во внимание непригодность его дома для постоянного в нем проживания.
Следовательно, Суд полагает, что вмешательство преследовало законные цели в соответствии
с параграфом 2 Статьи 8 Конвенции.
Выселение заявителя, в соответствии с решением Кировского
районного суда Уфы от 26 марта 2001 и определением Верховного Суда Республики
Башкортостан от 3 мая 2001, базировалось, на Генеральном плане развития города,
на общественной потребности в строительстве гостиничного комплекса, на непригодности
дома заявителя для постоянного проживания, и при условии предоставления ему
другого жилого помещения и компенсации убытков. Суд отмечает, что
предоставленное заявителю на условиях договора социального найма жилое
помещение, не ухудшило его условия проживания. Вместо этого, рыночная цена его
нового жилого помещения оценивается выше чем изъятый у него дом. Суд также отмечает,
что заявитель получил компенсацию за снесенный дом, размер которой не кажется
явно непропорциональной. Суд полагает, что доводы, на которых вышеупомянутые
решения суда основаны, были достаточно убедительны, и что национальные власти
действовали в пределах рамок усмотрения, предоставленных им в таких вопросах.
Суд заключает, что вмешательство в права заявителя, гарантированные Статьей 8 Конвенции
было пропорциональным, оправданным и, в конечном счете, необходимым.
Из этого следует, что эта жалоба явно не обоснована и должна быть отклонена в соответствии со Статьей 35 §§ 3 и 4 Конвенции.
3. Заявитель также жаловался, что лишение его дома
нарушило его права, предусмотренные Статьей 1 Протокола Номер 1, которая
гарантирует, в применимой по делу части, следующее:
“ Каждое физическое или юридическое лицо
имеет право беспрепятственно пользоваться своим имуществом. Никто не может быть
лишен своего имущества, иначе как в интересах общества и на условиях,
предусмотренных законом и общими принципами международного права.
Предыдущие положения ни в коей мере не
ущемляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему
представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием
собственности в соответствии с общими интересами ... ”
Возражения Властей приведены выше.
Однако Суд находит, по тем же самым соображениям, что приведены выше относительно Статьи 8 Конвенции, что эта часть жалобы явно не обоснована и должна также быть отклонена в соответствии со Статьей 35 §§ 3 и 4 Конвенции.
4. Наконец, Суд исследовал остальную часть жалоб заявителя.
Однако, оценивая представленные материалы в их совокупности, Суд находит, что
эти жалобы не содержат никаких признаков нарушения прав и свобод, изложенных в
Конвенции или в Протоколах к ней. Из этого следует, что эта часть жалобы должна
быть отклонена как явно необоснованная, в соответствии со Статьей 35 §§ 3 и 4 Конвенции.
По этим причинам, Суд
единодушно
Объявляет
жалобу не приемлемой.
S. Dollé J.-P.
Коста
Секретарь (Грефье) Секции Президент